Имя Охотника

Глава 32. Уже не тот, что прежде.

Море… бескрайнее море вокруг…

Сначала такое холодное, неприветливое, но постепенно становилось теплее и нежнее. Свет что пробивается наверху сначала такой тусклый, постепенно становился ярче и приятнее. Холод сменялся теплом постепенно, а монументальные ледяные изваяния встречались все реже и становились все меньше…

Движение…

Что-то двинулось в полумраке воды и ускорилось, преодолевая огромное расстояние, оставляя холод и лед где-то позади...

Сознание возвращаюсь довольно продолжительное время…

Открыв глаза, я пустым взглядом смотрел на тусклый свет вечернего солнца, проходящий через шторы, что двигались от дуновения прохладного ветерка. Вид того как за окном темнеет небосвод и как мир постепенно погружается в ночь действовал успокаивающе и настраивал на полное отсутствие мыслей.

Постепенно мозг начинал включаться и наваждение пропадало сменившись осознанием того что я уже проснулся.

- А? – проморгался я, а затем осмотрелся.

Помещение мне было смутно знакомым… Нет, само место явно не то где я когда-то бывал, просто внешний вид, кажется уже видел.

- Больница?

Да, точно. Это же обычная больничная палата, койка на одно, рядом столик с лекарствами и кувшином с водой, да стаканом. Увидев воду, организм напомнил, что не помешает утолить жажду, чем я и занялся.

Приподнявшись, набрал в стакан живительной жидкости и напился.

- Хорошо, - выдохнул я, - Итак, как я…

Я резко прервался, когда мой взгляд упал на… мою правую руку держащую стакан…

- Что…?

Поставил стакан на тумбочку, а затем стал осматривать свою конечность…

- Черная…

Моя правая кисть, та самая рука, что когда-то была сломана и почти не двигалась, сейчас стала… черной… вся кисть и часть предплечья, словно в черной краске измазана. Это не как у негров, а именно угольно-черный цвет и даже ладони такие же. Ногти же немного увеличились и заострились став чем-то похожим на когти.

- Какого…?

Сжимаю и разжимаю пальцы. Все двигается нормально, и никаких проблем не испытываю.

Быстро скитываю футболку и вижу на торсе еще несколько черных пятен. Будто кто-то чернилы пролил на меня, и кожа покрылась крупными кляксами.

Поднимаюсь к кровати и подхожу к большому зеркалу.

- Что… со мной…?

Лицо у меня не изменилось, разве что тени вокруг глаз залегли, из-за чего мой и без того недружелюбный взгляд стал еще более жутким. Затем что-то почувствовал во рту и моему взору открылись заостренные передние зубы. Более выразительные клыки нижние и верхние, но закрывать челюсть мне это не мешало никак. Остальные зубы были нормальными.

- Что случилось?

Помню, как мы ехали домой на телеге, затем было нападение шипволков и….

- Получай, монстр!

- Это ты во всем виноват!

- Если бы не ты наши родные не погибли бы!

- Умри! Умри! Умри!

- Ты приносишь только несчастья другим!

Дышать стало тяжело и ноги резко подкосились.

Падаю на пол, задевая кувшин с водой, и роняю его рядом с собой.

В голове мелькают картины.

Боль. Много боли. Смех. Издевательства.

Затем туман и кровь. Много кровь. Кровь на моих руках.

Крики! Они кричат! Они умирают! И… и…

- Барти! – вспомнил я.

Образ того как я бросаюсь на своего брата и…

Дверь в палату открывается и ко мне подскакивает кто-то.

- Макс! Очнись! Ты слышишь меня? – говорит Бриэль.

Девушка села предо мной и взяв мое лицо в руки, приблизила к своему.

- Успокойся, не поддавайся панике, все хорошо.

- Барти… Крес…

- С ними все хорошо, - сказала она.

Тут в палату влетает и сам Барти вместе с Крес и кидаются ко мне.

- Макс! – они кинулись ко мне и едва не раздавили, но Бри их быстро отцепила от меня.

Обнявшись с друзьями и увидев, что с ними все хорошо паника немного отступила.

- Что случилось? – спросил я. – Что со мной? Это же…

- Да, - кивнула Бернштейн. – Ты впал в Черную Ярость.

Дышать… Мне снова нужно было дышать.

То чего я так боялся, то от чего я так старательно бежал и старался не допустить. Теперь я вспоминаю, что там было. Картины мелькают перед глазами. Как я впал в безумие и начал убивать. Как я без жалости ломал, рвать и уничтожал всех на своем пути. Их крики, мольбы о пощаде и просьбы помощи звенят в ушах, вместе с чавкающими звуками дробящейся плоти и сломанных костей. Как они захлебывались в собственной крови, когда я разламывал грудные клетки или как раскалывались их черепа.

Это все же случилось…

Меня подняли с пола и уложили в кровать, и подождали пока я не приду в себя.

- Что… же… случилось…?