Имя России. Сталин

Верещак имел революционное прошлое, и, очевидно, поэтому у него не нашлось моральных сил клеветать на собственную молодость. Очевидно, поэтому и его портрет молодого Сталина вышел на удивление впечатляющим.

Я продолжаю цитирование:

«В личных спорах Коба участия не принимал и всегда вызывал каждого на «организованную дискуссию». Эти «организованные дискуссии» носили перманентный характер.

Марксизм был его стихией, в нём он был непобедим. Не было такой силы, которая выбила бы его из раз занятого положения. На молодых партийцев такой человек производил сильное впечатление. Вообще же в Закавказье Коба слыл как второй Ленин. Отсюда его совершенно особая ненависть к меньшевикам. По его мнению, всякий называющий себя марксистом, но толкующий Маркса не по-большевистски — прохвост.

Он всегда активно поддерживал зачинщиков. Это делало его в глазах тюремной публики хорошим товарищем. Когда в 1909 году, на первый день пасхи, 1-я рота Сальянского полка пропускала сквозь строй, избивая, весь политический корпус, Коба шёл, не сгибая головы под ударами прикладов, с книжкой в руках…»

Вот так!

К слову, если всмотреться в помещаемую иногда в книги о Сталине сыскную карточку И.В. Джугашвили из архивов царской охранки (фото сбоку, анфас, стоя), где мелкими буквами набрано: «рост 1 метръ ___сант.,» то можно разобрать, что перед типографским «сант.» от руки проставлено «74».

Вполне средний рост. А сколько раз приходилось читать и слышать о «карлике» Сталине ростом в 155 и даже ниже сантиметров!

9 ноября 1908 года Сталина высылают из Баку в Вологодскую губернию под гласный надзор полиции, сроком на два года. Далее работает испытанная схема: 24 июня 1909 года он нелегально покидает Сольвычегодск и вскоре опять оказывается в Закавказье.

С 1910 года Коба — уполномоченный ЦК, «агент ЦК». Однако 23 марта этого года его арестовывают под именем Захара Григоряна Меликянца и после полугодовой отсидки в Баилове опять высылают в Сольвычегодск

Оттуда он через Вологду нелегально выезжает в Петербург, где его 9 сентября 1911 года арестовывают и заключают в Петербургский дом предварительного заключения, после чего следует высылка в Вологду сроком на три года.

А в январе 1912 года Сталин на шестой «Пражской» общепартийной конференции заочно избирается членом Центрального комитета РСДРП (б) и параллельно — руководителем Русского бюро ЦК для практического руководства революционной работой в России.

Это даже формально делало Сталина, пожалуй, вторым человеком в партии после Ленина. Для личной информации о решениях Пражской конференции к Сталину в Вологду приезжает Орджоникидзе, и 29 февраля 1912 года Сталин в очередной раз переходит на нелегальное положение. И вновь: Баку, Тифлис, Москва, Петербург…

22 апреля 1912 года вышел первый номер «Правды» со статьёй Сталина «Наши цели». Сталин писал: «…мы отнюдь не намерены замазывать разногласий, имеющихся среди социал-демократических рабочих. Более того: мы думаем, что мощное и полное жизни движение немыслимо без разногласий, — только на кладбище осуществимо «полное тождество взглядов»…».

Знающие эпоху Сталина поверхностно по прочтении этих слов могут ухмыльнуться — мол, вот для того, чтобы осуществить «полное тождество взглядов» в СССР, Генсек и превратил-де впоследствии всю страну в подобие кладбища.

Но зубоскалить подобным образом могут лишь те, кто пробавляется мифами о Сталине и его делах, не имея документальной информации или злостно игнорируя её. На самом же деле Сталин был в полном смысле этого слова толерантен (то есть — терпим) по отношению к чужим заблуждениям, но лишь к искренне, так сказать, искренним заблуждениям. Современное понятие «толерантность» происходит от латинского «tolerantia» — «терпение». И Сталин — я готов это повторять и повторять — был в высшей степени терпелив по отношению к Троцкому, Томскому, Зиновьеву, Каменеву, Рыкову, Бухарину и прочим, им подобным…

Лишь неоднократно убедившись в их дальнейшей неспособности к лояльному сотрудничеству в интересах державы, в их предательстве, двоедушии и двурушничестве, он шёл на их устранение — не в силу мстительности, а в силу исторической необходимости.

Вот пример… 17 апреля 1923 года открывался XII съезд РКП(б). Когда в зале появился Лев Троцкий в сопровождении Карла Радека, Клим Ворошилов крикнул: «Вот идёт Лев, а за ним его хвост».

Радек тогда в неумеренном печатном восхвалении Троцкого доходил до прямого лакейства — прошу читателя поверить мне на слово. Так что горячий и острый на язык Ворошилов (в молодости он взял себе партийную кличку «Антимеков», что означало «Против «меков», меньшевиков) был прав, хотя выразил свои чувства и грубовато.

А вот как ответил — письменно, что уже исключало запальчивость, — Радек. Он распространил среди делегатов съезда следующее, неостроумное, но злобное четверостишие:

«У Ворошилова тупая голова.
Все мысли в кучу свалены.
И лучше быть хвостом у льва,
Чем ж… у Сталина».