...Имя сей звезде Чернобыль

А. Сахаров. Проблема озонной дары очень неясна в научном смысле. Мы не знаем, что является ее причиной, может быть, это проявление каких-то периодических космических процессов, которые Земля уже много раз переживала и выходила из них без больших потерь.

А. Адамович. Японцы уже отнеслись к этому практически, они закрывают фреоновые производства…

А. Сахаров. Есть международное решение по этому вопросу, оно очень интересно составлено, развитые страны сокращают производства, слаборазвитым странам оно разрешено. Советский Союз к слаборазвитым странам отнесен…

А. Адамович. А мы и обрадовались? А была идея у американцев — надувать шары озоном и запускать, то есть латать дыры в атмосфере. Поднимать их туда и там озон выпускать.

А. Сахаров. У меня есть более сумасшедшая идея: колоссальное количество озона образуется при высотных ядерных взрывах.

А. Адамович. Образуется озон?

А. Сахаров. Да. Так чудесно пахнет после взрыва.

А. Адамович. Да тот ли это озон?

А. Сахаров. Озона двух сортов не бывает. Это как осетрина второй свежести.

В. Синельников. Вы, пожалуйста, не высказывайте эту идею.

А. Сахаров. Да, я боюсь ее высказывать. Но если дойдет до катастрофического положения…

А. Адамович. А вот была когда-то идея одного дипломата: если разоружение не получается, давайте над Антарктидой взорвем водородную бомбу, соберем всех политиков, корреспондентов, пусть посмотрят в натуре, что это такое. Может быть, и напугаем.

А. Сахаров. Один из моих друзей высказывал другую идею. Построить город, людьми его не заселять, поместить там животных… Да… Сделать там коммуникации, газ, провести электроэнергию, в общем, реальный город, потом взорвать большую термоядерную бомбу и показать людям. Это будет реальная демонстрация.

Я должен сказать, что когда в свое время я был на испытаниях, было построено семь или восемь больших зданий, и, когда я шел мимо них разрушенных, это было очень сильное впечатление.

В. Синельников. А у вас есть личная доза облучения?

А. Сахаров. Может быть, и есть. Я совершил большую глупость после испытания 12 мая 1953 года — из машины вышел на поле. Я не знаю, какая там была доза, это было минуты две-три, а потом мы уехали довольно скоро, я не знаю своей дозы…

А. Адамович. Андрей Дмитриевич, вам не приходили мысли о том, что не стоило выносить из лаборатории «рецепт» бомбы? Не кажется вам, что все последующие годы вам приходилось бороться с последствиями своего изобретения?

А. Сахаров. Тогда я считал, да и сейчас считаю, что, передавая это оружие Советскому правительству, я способствовал поддержанию стратегического военного равновесия.

Вообще я человек эволюционирующий… но не настолько!..

[1989]

Телеграмма

Минск ЦК КПБ товарищам

Соколову Е. Е. Игрунову Н.С.[103]

Представители минской общественности обратились ко мне как народному депутату за содействием отметив что городские власти не разрешают митинг молчания по случаю годовщины чернобыльской трагедии Непонятно, как можно лишать людей права выражать подобные чувства. И вряд ли возможно справиться без участия этой общественности с той сложной ситуацией в какой оказались наши южные и восточные районы Мы и без того слишком упустили считая что начальству и специалистам виднее что и как делать кому следует и кому не следует знать всю правду о чернобыльской ситуации Так разумно ли отталкивать общественность и на этот раз Не лучше ли было бы направить эти чувства народа на помощь пострадавшим районам

Алесь Адамович [1989]

Выступление на митинге I\-го «Чарнобыльскага шляху»

Дорогие минчане! Я к вам все-таки приехал, хотя я знаю, что вы очень на меня обижены, что я назвал ваших руководителей «вандеевцами». Я вот что хочу сказать: мы здесь говорим о лицах, которых надо судить. Действительно, Чернобыль связан не только с большой ложью, но и с прямыми преступлениями, служебными преступлениями. И, безусловно, мы придем все-таки к экологическому Нюрнбергу. Это неизбежно в нашей стране. Потому, что если не остановить эту безответственность, эту круговую поруку лжи на всех уровнях, на самых высоких, мы не спасемся, если не от Чернобыля этого, то следующие такие события будут неизбежны. А мы живем в такой удивительной стране, когда всё время одна половина народа со стыдом время от времени встречается с другой половиной народа. В [19]56 году половина страны со стыдом встретилась с той половиной: которая пришла из лагерей, которая сидела в лагерях, про которую мы не хотели знать и не хотели думать. Мы сегодня встречаемся с половиной Белоруссии, которая три года жила за невидимой полосой. Сегодня мы с ними встретились и снова должны чувствовать себя виноватыми. Не только они виноваты, но и мы виноваты.