Имя собственное

Начало осени в городе Сочи совсем неотличимо от благодатной летней поры. То же голубое неохватное небо, яркое солнце и манящая прохлада моря. Многоцветье местной флоры неистощимо! Опадают одни дивные цветы, на смену им распускаются бутоны в других ухоженных посадках. А обилие пальм и платанов делает городской ландшафт заокеанской экзотикой.

Лишь понемногу на пляжах стихает весёлый гомон ребячьих голосов. Родители увозят своих чад по разным регионам страны. Скоро первое сентября.

Ранним утром Раиса бодро направлялась тенистой аллеей в православный храм. За время, проведённое в городе-курорте, девушка физически и духовно весьма оздоровилась. На стройном теле ровный черноморский загар, лёгкий цветной сарафан, ласкаемая ветерком шапка отросших волос, гордая поступь, как знак вновь обретённого чувства неотразимости.

Чем не беззаботная длинноногая курортница? Флёр красоты и здоровья ореолом витает вокруг спортивной фигуры. Ничтожнейшего прихрамывания нет и в помине! Черноморское побережье – кладезь здоровья, успевай черпай полными пригоршнями! Чистую правду говорит плакат на борту проплывающего мимо автобуса: «Сочи – здравница Российской державы!»

Но вот и собор Архангела Михаила! Это не так далеко от Морского вокзала. Рая повязала голову лёгкой косынкой и, перекрестившись, благоговейно вошла в храм. Бессчётное количество раз приходила она сюда, чтобы помолиться о здоровье сестры. И её мольбы были услышаны!

Веру в стабильно хорошем состоянии сейчас готовят к выписке. Заботами Елены Васильевны и её сотрудников она освободилась от своей хвори, пополнела и выправилась из худосочного подростка в юную девушку с обретёнными вновь весёлыми искорками во взгляде.

Деньги, полученные Раей по больничным листам за месяцы, проведённые в травматологии, а также отпускные подходили к концу, но билеты на Москву уже были куплены. А о дальнейшем существовании по приезде не велела беспокоиться верная Наташка. У них с мужем дела пошли в такую гору, что она в письме запретила подруге даже думать о деньгах.

Литургия в соборе шла полным ходом. Исповедь принимал сам отец настоятель. Стоя в очереди среди исповедников, Рая размышляла: стоит ли выкладывать весь тяжёлый душевный груз, который навьючила на неё судьба, или просто попросить благословения на дорожку?

Решиться было невообразимо трудно. Очередь постепенно таяла, и Рая внезапно очутилась первой. Но вот незадача, тело не слушалось, и она не могла двинуться с места! Ноги словно приросли к плиточному полу. Расстояние в два шага до аналоя показалось вдруг стремительной рекой, бездонной иорданской купелью, в которую, чтобы получить очистительную благодать, было необходимо кануть.

А когда настоятель взглянул на неё и взмахнул рукой, приглашая ко Кресту и Евангелию, все сомнения слетели разом, будто последние жёлтые листья под жёстким порывом холодного ветра.

Рая упала перед священником на колени. Сквозь слёзы рассказывала абсолютно всё, не скрывая даже самых потаённых помыслов. Говорила страстным шёпотом, словно пластами сдирала с себя коросту грехов, налипших на душу по её же собственной воле. Изнемогая от истощения всех внутренних сил, молила в конце:

– Прости мне, Христа ради, честной отец…

Причастившись Святых Таин и выйдя из храма, Раиса с недоверием прислушивалась к своему внутреннему состоянию.

Куда-то исчезла плохо скрываемая натянутость в отношениях с окружающей действительностью. Пропала отчуждённость, какую чувствует человек, провинившийся перед обществом, но ещё не изобличённый в преступлении. Этакая скрытность и внутренняя зажатость. Нервозное ожидание неизбежного разоблачения.

Всё это, к вящему изумлению, бесследно растворилось с покаянием и последующим отпущением грехов священником. Состояние полного освобождения и лёгкости в омытой слезами душе не сравнимо ни с какими преходящими радостями жизни! Тому, кто падал с гибельного обрыва и был прощён, знакомо это состояние.

* * *

За день до отправления домой в Москву Рая решила пройтись по Центральному рынку. Подкупить чего-либо в дорогу. Вдоль прилавков этого продуктового изобилия можно ходить дотемна, не отрывая глаз от цветового разнообразия товаров и продуктов. А перечислять их поимённо понадобятся ещё сутки.

Не торопясь и гуляя по проходам, Раиса купила немного абхазского сыра «Сулугуни», бутылку козьего молока, пару свежих, ещё теплых лепёшек и, конечно же, абрикосы!

Она уже спустилась с крыльца, намереваясь идти домой, как услышала, прямо за спиной, окрик:

– Рая!

Перед ней стояла Тамара Петровна!

Девушка сразу узнала свою бывшую попутчицу и оторопела. Да и женщина, казалось, тоже находилась в растерянности.

Что было делать? Ну не бежать же опрометью, в самом-то деле! Как бы этого ни хотелось. И от безвыходности Рая заплакала. Сумка соскользнула с её плеча на асфальт, а она стояла перед Тамарой и глухо рыдала, подняв лицо к небу, словно оттуда ожидая неотвратимого возмездия.