Имя твое – номер

«Guard» к этому времени поравнялась с огневой точкой. Увидев стрелка, водитель вывернул руль, отметая вариант тарана: джип, весивший две с половиной тонны, мог «повиснуть» на обломках огромного гранитного вазона, а стрелок убраться с точки. Он объезжал точку и находился в непосредственной близости от ворот. Точно знал, что киллер опустошил магазин более мощного оружия и на перезарядку у него уйдут секунды, ему потребуется передернуть затвор, снова взять автомат на изготовку – еще несколько мгновений.

После «калашникова» «ГШ-18» показался Румыну пушинкой, пластиковым макетом, игрушкой. Он нажал на спусковой крючок, целясь в обрез надтреснутого стекла, и патрон повышенной пробиваемости вышвырнул через ствол бронебойную пулю. Стальную восьмимиллиметровую плиту этот пистолет пробивает на расстоянии двадцати метров, до подранка-джипа – пятнадцать. Романов не промахнулся с первого раза: пуля попала рослому охраннику в плечо, и второй выстрел оказался удачным. Стекло осыпалось, и Румын в свете фары-искателя на крыше КПП четко различил цель. Он спустил курок, целясь водителю в спину.

«Мерседес» будто занесло на льду, и он боком вмазался в ворота, смял часть зафиксированной створы и загородил открытую.

Румын побежал к машине в разножку, хотя понимал, что лишил Курбатова последнего телохранителя. Он опасался выстрела из дома, но не из машины. Для этого нужно открыть дверцу.

Замедлив шаг в двух-трех метрах от джипа, Костя обошел его, готовый в любой миг выстрелить в выбитое окно. Лобовое, и тоже бронированное, окно послужило ему очередным щитом. Возле дверцы водителя он остановился, присел, держа пистолет в одной руке, и распахнул дверцу.

Взгляд в глубь салона, на задние сиденья. В промежутке между передними креслами он увидел оголенную женскую ногу и голову мужчины.

Взгляд на водителя. Тяжелораненый телохранитель пытался взвести курок табельного пистолета. Костя забрал у него оружие и отшвырнул в сторону.

– Не убивай его, – прохрипел охранник и нашел в себе силы повести головой в сторону шефа. – Для тебя у меня есть ценная информация. Твой приятель, твой бывший командир…

– Вихляй? – Романов пожал плечами. – Мы с ним недавно обсуждали эту проблему.

– Он в Испании, – расслышал Романов чей-то голос.

Он открыл заднюю дверцу и выволок Курбатова из салона. Прислонив его к машине, он сказал:

– Продолжай.

– Для тебя, щенок, окончание этого дела тоже в Испании, – прошипел Курбатов. – И заключается оно в двух словах: «Список Гриневича». По тому, как тебя прессовали и как отпустили из Израиля, ты понял, что список этот известен мне, и я в конце концов вычислю, где скрывается Гриневич. Он на вилле генерала Фали. Не хочешь предупредить его?

Курбатов нервно улыбнулся.

– Ну что, сопляк, просчитался? Если твой босс дернется с одного места, то его возьмут в другом. Он оставит след. И по нему пойдет швейцарская прокуратура. Оставь его Вихляеву. Ты так и не понял, что со временем твое задание показало тебе раздвоенное змеиное жало: тебе нужно убрать и заказчика, и исполнителя. Правда заключается в том, что Гриневич дал приказ Вихляеву убрать Паниных. Панины для Вихляя были лестницей, по которой он хотел добраться до меня. Но в последний момент он…

Романов выстрелил Курбатову в живот. Когда депутат опустился на колени, схватившись руками за рану, Костя приставил ствол к его голове… но неожиданно изменил решение. Он подхватил раненого и перенес на переднее сиденье. Жену Курбатова проводил на КПП и связал ее. Убрав телохранителя с кресла водителя, Романов занял место за рулем.

2

Милицейский патруль остановил джип «Мерседес» в полутора километрах от поста вневедомственной охраны. Вооруженные автоматами милиционеры стали осторожно подходить к джипу и подавать какие-то знаки.

Костя поторопил их, нажав на клаксон и выкрикнув:

– Быстрее! Быстрее можете, уроды? Быстрее! – еще раз выкрикнул он, держа наготове пистолет с восемнадцатью патронами в магазине. – Михаил Георгиевич ранен.

Колонну из трех машин возглавлял полковник Старостин. Он первым подбежал к джипу и заглянул в развороченное окно. Он тяжело сглотнул, увидев истекающего кровью депутата. Курбатов что-то силился сказать, даже приподнял руку, но полковник живо запротестовал:

– Не двигайтесь, Михаил Георгиевич.

– Нас обстреляли с двух точек, – в рваном темпе докладывал Романов. – Но я успел вывести машину из-под обстрела.

– Сколько всего было стрелков?

– Минимум четыре человека, – торопился Костя, невольно гоняя желваки. Он был в окружении двенадцати автоматчиков и именно в эту секунду понял, как он устал. Он не верил, что выдержал этот марафон. Но забег еще не закончен. – Киллеры вооружены «калашами» и «ашками», – продолжал он. – Полковник, мы теряем время. Шефу нужно на операционный стол.

И снова он опередил Старостина.

– Мне не нужно сопровождения. Ваши «уазики» все равно не догонят меня.

Романов тронул машину с места и вскоре скрылся за поворотом. Полтора километра пути, и он, не доехав до перекрестка, прижался к обочине.