Имяхранитель

Иван не уставал благодарить провидение, а более того – собственную предусмотрительность за то, что рядом с ним Аглая. Дни напролет она, словно молниеотвод, принимала на себя пламенные взгляды молодых голодных дьяволиц, и обломок, будто заговоренный рыцарь на поле брани, оставался невредим. Ночами же… пожаловаться ему было, право, не на что. Более того, Иван получил то, о чем мечтал наипаче всего – свободные руки днем. Кастор не сидел на месте, отдавался отдыху всей душой. На пятый день Иван заподозрил, что имяхранитель номер три уже жалеет, что прибыл в это райское место с женой. Несколько раз обломок примечал жаркие разговоры Кастора с какой-нибудь из молодиц, и всякий раз «вовремя» на сцену выходила Янга. Гримасу на лице Кастора при том нужно было видеть! А вот таинственный Некто обнаруживаться не спешил. Иван был этому и рад, и не рад. Уж лучше бы все кончилось побыстрее, думал он иногда. Вместе с тем, сбывались его собственные прогнозы «о кануне полнолуния», что не могло не тешить прозорливое самолюбие.

В ожидании конца месяца Иван ходил по следам Кастора, словно охотничий пес.

Торг уместен

– Не крути головой, его здесь нет. Пока нет.

День ото дня Аглая становилась с Иваном все любезнее, хотя Ивану казалось – холоднее. Он чувствовал неясный дискомфорт, и не будь всецело поглощен слежкой…

– Кого нет?

– Того крепкого молодого человека, за которым ты следишь, как мать за ребенком.

Обломок только брови приподнял в удивлении.

– Иван, я поняла, что такое «свой самовар» и зачем ты привез меня сюда. Пожалуйста, не стой столбом. Это купальня, здесь принимают воды. Разденься сам и помоги мне.

Сыщик поневоле без возражений принял белый пеплум Аглаи, помог девушке разоблачиться и разделся сам. Купальню архитектор представил себе весьма оригинально – огромный водоем в скальном бассейне неправильной формы, естественная колоннада и маленькие кабинки на двоих с длинными ажурными ширмами по бокам.

В купальных костюмах прелестницы выглядели чрезвычайно волнующе. Нынешний сезон предписывал для модниц короткое газовое платье значительно выше колен, на одной бретельке, вроде греческой туники. Однако находились и такие дамы, которые предпочитали не отгораживаться от воды тканью. Аглая даже в мокром и полностью прозрачном купальном костюме выглядела так, что мужчины, соседи по купальне, нет-нет, да и косились в ее сторону.

– Тебе очень идет, – она оглядела Ивана с ног до головы и одобрительно кивнула. – Извини, что говорю это лишь теперь. Раньше ты не услышал бы.

Иван в черном трико, наподобие борцовского, смотрелся весьма импозантно, на него обращали внимание. Для того чтобы не быть узнанным, ему приходилось то и дело сбрасывать длинные волосы на лицо. Вне воды было легче – широкополый боливар преображал Ивана полностью. Впрочем, Кастор на мужчин не смотрел, взгляд его туманили аппетитные женские прелести, и для голодных глаз недостатка в пище не было.

Подопечный Ивана без разбору глотал блюда местной кухни развлечений, обломок «заказывал» себе то же самое. Несколько раз Кастор пристально вглядывался в небритого здоровяка, чем-то отдаленно похожего на… впрочем, нет, Кастор всякий раз убеждал себя, что обознался. Иван, холодея, сутулился и прятался за чью-нибудь спину, и ни разу коллега его не узнал. А Кастор был непоседлив. Вслед за ним пришлось ехать на сафари, принять участие в конкурсе выпивох, состязании по стрельбе… Даже в бальную залу их с Аглаей затащил неугомонный «номер три».

Фанты, крикет, шароплавание (желающих пощекотать себе нервы, нашлось предостаточно), новомодная забава – волейбол. Этой игрой Иван проникся, а учитывая изрядное преимущество в росте, так и вовсе сделался опасным для соперников игроком. Само собой пришло понимание того, что и как нужно делать с мячом. Обломок «снимал» мяч на такой высоте и лупил с такой силой, что мяч взбивал на половине противника бурунчики песка. Его действия напоминали работу катапульты, и никто по доброй воле под такие удары не лез. Приходилось лишь следить за тем, чтобы не оказаться с Кастором в одной команде. Впрочем, широкополая панама на резинке, парик и короткая борода славно маскировали Ивана. Каждый удачный удар сопровождал взрыв эмоций, зрители рукоплескали, особенно усердствовали дьяволицы. К собственному ужасу, двух самых отчаянных своих поклонниц обломок начал узнавать в лицо – они попадались на глаза чаще обычного… и вряд ли случайно.

В том, что эти опасливые подозрения имеют под собой более чем прочный фундамент, Иван убедился на десятый день пребывания в «Жарком полдне». Возвращаясь в номер раньше положенного (Кастор почувствовал легкое недомогание и вернулся к себе – «переел» развлечений), через неплотно прикрытую дверь обломок услышал голоса. Говорили женщины. Две. Доставать кистень пока не следовало, но узнать, в чем дело – определенно!

Иван тенью скользнул к двери, отворил пошире и замер.

– …это же видно всем! Он на вас и внимания не обращает! Вы ему не нужны!

– Деточка, сколько вам лет?