Имита

… Ливей посмотрел на склонённую над гитарой голову девушки. Она вызывала у него впечатление пойманной птицы. Пока ещё поёт в своей клетке. Но только песни с каждым разом всё тоскливей. Он слышал последние песни Тайры. Возможно, он пристрастен, потому что знает о настоящем положении дел. Но ему казалось, в этих песнях уже чувствуется какое-то натужное чувство. Искусственное. Не такое искреннее, как в тех, что Луис иногда поёт ему — и не в надежде на похвалу, а чтобы просто поделиться. А иногда ему казалось, она поёт ему, чтобы ответить своим искусством на его. Отблагодарить по-своему. Но эти песни и в самом деле другие. Для себя. И садовнику мерещилось, что ещё несколько песен для Тайры — и слушатели отчётливо услышат в них самую настоящую фальшь.

… Если Луис думала, что теперь, когда кураторы Тайры решили взять её распорядок жизни в свои руки, когда Биргер исчез из её жизни, ей станет легче, то зря она так думала.

Прошло всего полтора месяца, как Тайра привезла её снова к себе.

В доме Тайры стал появляться человек, который концерном был предназначен Тайре в мужья. Богатый, одинокий, симпатичный, будущий директор, который на правах наследства войдёт в совет концерна. Долгий период дружбы, переходящей в любовь, молодые люди должны будут сыграть на виду у всех, чтобы снова привлечь внимание к личности Тайры. Концерн уже готовил журналистов к интересным и иллюстрированным статьям о личной жизни певицы. Люди, подготовившие появление в доме Тайры молодого мужчины, опытные в проведении пиар-компании, как-то не предусмотрели, что некоторые события могут повернуть несколько иным образом, а не так, как намечалось ими. Но с этого момента жизнь Луис словно получила определённый толчок.

14

Когда дверь в студию звукозаписи открылась, Луис бросила рассеянный взгляд на неё и снова вернулась к указаниям звукооператора. И, дёрнувшись — словно увидев призрачно знакомый образ, снова взглянула на вошедшего. С испугом. Но сердце больно стукнуло — и успокоилось. В первое мгновение ей показалось, что вошёл Биргер — всё такой же высоченный и сутуловатый от желания выглядеть угрожающе. Хотя нет, этот — не сутулился. Он и без того выглядел властной угрозой — всему. Даже Тайра, обычно пофигистка, привыкшая глядеть на всех свысока, немедленно вскочила с места, чтобы стоя приветствовать гостя.

Звукооператор застыл, вопросительно глядя на слушателей: высокий мужчина подошёл к Тайре и поцеловал ей руку. Певица уже пришла в себя от внезапного появления гостя, поэтому тихо и коротко что-то сказала ему, после чего обернулась к звукооператору (Луис усмехнулась: не к ней!) и позволила продолжить работу.

Незнакомец сел рядом с Тайрой, а Луис вдруг сообразила: надо немедленно кое-что сделать, пока гость смотрит на хозяйку. Подняв руку — для Тайры, которая в это мгновение машинально посмотрела на неё, — поправить почти микроскопичный наушник, девушка быстро, несмотря на ожидаемую боль, содрала со щеки пластырь. Ещё пожалела, что пришла на запись с распущенными по привычке волосами. И встала боком к гостям — тем боком, откуда видна щека, перечёркнутая уродливой царапиной. В первый месяц после возвращения к Тайре им всем было не до мыслей о том, как убрать царапину: в лихорадочной спешке готовили альбом, должный реабилитировать Тайру. Потом Луис радовалась, что ранка осталась, потому что появился Биргер, а он, как девушка заметила, больше предпочитал смотреть на неё, когда царапина залеплена пластырем.

Парень-звукооператор незаметно вопросительно кивнул ей: «Зачем ты это сделала?» Не оглядываясь на слушателей, она повела бровью в их сторону. Кажется, понял. Сама Луис, конечно, плохо читает по лицам, но тяжёлый рот незнакомца с упрямо выпяченной нижней губой выглядел откровенно сладострастным. А Луис точно не хотела бы удостоиться внимания сильных мира сего. Особенно мужского.

Еле слышный звук прочищаемого горла оторвал её от раздумий, как бы припрятать волосы. Звукооператор, с которым она не переговорила ни слова за полтора месяца работы, но который здорово ей сочувствовал, глазами показал на столик с компьютерной раскладкой по результатам записи. Она поняла, что он предлагает пока не петь, а якобы посмотреть то, что не слишком хорошо пока удаётся в записи. Хотя запись делается идеально. «Спасибо, Лео», — с благодарностью подумала Луис, сообразив, что он помогает создать ситуацию, чтобы ей не петь перед незнакомцем. Они оба присели перед столиком и начали внимательно проглядывать параметры записи, как делали довольно часто.

— Лу! — предупредила Тайра. — Я выйду ненадолго.

— Хорошо, — не поднимая головы от столика, сказала девушка.

Невзрачный Лео, темноволосый и худой, с облегчением вздохнул, когда они остались одни. Луис уже ему вопросительно кивнула, быстро скручивая волосы в пучок и укрепляя его какой-то проволочкой со стола звукооператора. Лео молча проследил, как проволочка используется не по назначению, но ничего не сказал. Из чего Луис рассеянно сделала заключение, что проволочка не очень-то и нужна ему.

— Кто это?