Имита

Эрик возражать выздоравливающему не стал, а только вместе с Дэниелом стал слушать изысканный, волнующий душу вокал. После первой песни Дэниел вроде успокоился, но уже вторая снова заставила его сжать в кулак край простыни:

— Чёрт! Чёрт… Этого не может быть! Она даже не похожа на Тайру!.. Нет, ты только послушай припев!

— Тех, с кем быть легко открытой, мало в мире, мой любимый! — с печалью почти прошептал женский голос. — Под гитару спой, имита, о мечтах моих разбитых…

Эрик не выдержал.

— Почему ты решил, что это твоя Луис?

— Она повторяет в песнях все наши реплики из разговоров! — процедил сквозь зубы Дэниел. — Все! Ты сказал — это новый альбом Тайры?! Чёрт! Опять!

— Когда я убегала от любви, любимую гитару потеряла… — грустно пожаловался женский голос.

— Гитару она оставила у Санни! — снова сквозь зубы прокомментировал Дэниел, напряжённо вслушиваясь в голос. — Чёрт, где живёт эта чёртова певичка?! Эрик, пусть твои люди проверят, не прилетала ли сюда Тайра — втихомолку?

— Я думала, ты стал мне старшим братом, — усмехалась певица, — а в тёмные глаза твои влюбилась не шутя!

— Если это Тайра (а она из богатеньких!), то она могла прилететь на частном транспорте и не зарегистрироваться, — напомнил Эрик и спохватился. — Подожди-подожди, в каком смысле — Тайра могла прилететь, если ты говоришь об этой девице, что она Тайра? Я ничего не понимаю! Хочешь сказать, что девиц две? И с которой же из них ты общался?

— Ты был пьяный и смешной, но стрелял, как бог! — грустно и озорно пропела женщина.

И, поверивший в дикую историю, Эрик только и смог укоризненно сказать:

— То есть познакомился ты с ней сильно подшофе? Слушай, а если она таким образом набирает материал для песен? Гуляя по Содружеству в поисках приключений?

Но раздражённый Дэниел выключил музыкальный канал и огрызнулся:

— Если она это делает, я тем более должен найти её! Услышать это от неё!

— Подожди, — спокойно сказал Эрик. — Мы не успели послушать первую песню, а ведь обычно первая и последняя песни новых альбомов бывают так называемое концептуальными. Давай-ка послушаем последнюю. О чём она будет петь? — И снова включил вирт. И пробормотал: — Может, будет не воспоминание, а информация.

Информация была. Такая, что мужчины переглянулись.

Если предыдущие песни шли под богатое на инструменты сопровождение, то теперь были лишь струнная гитара и голос. Дэниелу так и виделась усталая женщина, присевшая с гитарой на край маленькой сценической площадки в баре:

— Ты… Обнимешь за плечи меня и тихонько уснёшь. Я… Буду слушать дыханье твоё и за окнами дождь. И, уходя по дороге ночной в чужие миры, стон уношу на губах: любимый, меня отыщи! — И повторила почти безучастно, отчего морозом продрало по коже: — Любимый, меня отыщи…

16

Только под конец медитации Луис спохватилась и передала номер вирта Риты Ливею. Тот поворчал, но записал, а девушка побрела по одной из любимых тропинок, между кустами, диковинно подрезанными, и цветами, согнувшимися гроздьями нежных голубых колокольчиков. В густой траве рыскал Прести, изредка выпрыгивая и выглядывая хозяйку. Луис, так и не вышедшая из нужного состояния медитативного уровня, видела: дракончик, выпрыгивая, поддерживает себя на невидимых крыльях, которые немедленно исчезают, стоит ему вернуться на твёрдую поверхность. Теперь она поняла, почему о крыльях в сведениях по кэссийской фауне ничего не нашла: они втягивались, а в строении тела не наблюдались — уходя в нужный момент в другое пространство, если только Ливей прав в своих наблюдениях. Поэтому учёные и назвали его дракончиком — только исходя из строения тела.

Остановившись перед небольшой клумбой, сформированной не ровными рядами цветов и декоративной травы, а в художественном, на первый взгляд, беспорядке, Луис задумчиво пригляделась к высокому цветку, который среди остальных резко выделялся яркими тонами. Ливей смог вписать его в окружение других ярких цветов, но рост выскочке оставил, отчего казалось, что этот — командует. Юджина — улыбнулась девушка. Кто же ещё. Только она умеет среди других девушек, одетых одинаково, выделиться не только ростом, но и самой настоящей аурой командирши…

Уже забывшись в покое зимнего сада, подняла голову взглянуть на высокий потолок. Он был выполнен из материала, который под лучами лийского солнца светился льдисто-голубым, с яркими жёлтыми проблесками. Про материал ей, конечно, рассказал довольный своим «небом» Ливей…

И замерла, насторожённо прислушиваясь к своим ощущениям. И почему-то сразу мелькнула странная мысль о том, что слишком далеко отошла от Ливея. Очень далеко. Что, захоти он её отыскать, сразу и не найдёт. А ведь вирт…

Она резко обернулась.