Имитатор

В тот день они с Густавом встречались в маленькой, но очень шумной забегаловке на Фридрихштрассе. Густав был очень напряжён и спустя полчаса после начала встречи сообщил, что должен уйти. Поначалу Эмме стало страшно: уж не собирается ли он её бросить? Но когда Густав сказал, что проводит её до дома, и пообещал, что подарит Эмме при очередной встрече нечто ценное, она насторожилась ещё больше. Может, он наконец-то сумел уговорить своего гнусного старика на свадьбу и её ждёт обручальное кольцо? Тогда она решила, что ей стоит действовать решительнее.

– У меня впереди целый день, и если ты считаешь, что я хочу провести его в одиночестве, то ты заблуждаешься. Если ты уходишь, я останусь здесь и буду веселиться, – тут же заявила она, надувая губки.

– Но, милая, это не то место, где приличной девушке стоит оставаться в одиночестве. – Густав взволнованно оглядел помещение. – Тут столько нетрезвых мужчин…

– Ты сам затащил меня в это захолустье! – не дав договорить, фыркнула Эмма. – Да-да, затащил и теперь собираешься бросить. А что касается нетрезвых мужчин… Я же сказала, что не желаю сегодня скучать. – Когда Эмма увидела лицо Густава, она чуть не прыснула со смеху. Он был так несчастен в тот момент, даже жалок. – Да-да, я говорю про настоящих мужчин. Ведь я одинокая девушка, и мне нужен настоящий мужчина, а не хлюпик, который только и делает, что смотрит в рот своему несносному папаше и, словно щенок, бежит туда, куда хозяин бросит палку!

Не слишком ли далеко она зашла, подумала Эмма в тот момент. Главное тут – не перестараться. Густав поджал губы и поднялся.

– Можешь оставаться здесь, можешь общаться с кем хочешь. Это твоё дело – ты свободная женщина. Я же пойду и не стану тебе мешать. Что же касается хлюпиков и щенков…

Густав не договорил, а просто махнул рукой. Подхватил со спинки стула свой плащ и выбежал на улицу.

Теперь Эмма рассердилась по-настоящему: «Вот маленький негодяй – всё-таки оставил меня здесь одну!» Она огляделась по сторонам, поёжилась. Б'oльшую часть посетителей составляли мужчины в мятых пиджаках, многие из них даже не удосужились снять шляпы. Две сидевшие за соседним столиком девицы небрежно курили, пили пиво из высоких стаканов, время от времени бросая холодные взгляды на оставшуюся в одиночестве Эмму. Эх, Густав, Густав… Дурачок, неужели он и в самом деле поверил, что она собирается остаться в этой дыре? Эмма встала.

– Уже уходите? – послышалось за спиной.

Эмма обернулась. Невысокий толстячок в тёмно-зелёном жилете и шляпе с обвислыми полями ловко опустился на стул, который ещё недавно занимал Густав. Эмма насупила брови и шагнула к выходу. Толстяк тут же встал и заградил ей дорогу.

– Да как вы смеете? – Эмма шарахнулась в сторону и хотела уже оттолкнуть наглеца. – И потрудитесь снять шляпу, раз находитесь в помещении и при этом разговариваете с женщиной.

– Успокойтесь же, фройляйн Шридер! Думаю, что будет лучше, если моя шляпа останется там, где она сейчас. – Толстяк сдвинул шляпу на затылок, сел на стул, который совсем недавно покинул Густав, и вытер потный лоб мятым платком. – Сядьте на своё место и не выводите меня – я сегодня не в духе и очень устал. К тому же вы привлекаете внимание.

– Что? – Эмма застыла и тоже опустилась на стул.

Откуда этот мерзавец знает её настоящую фамилию?

Сердце девушки бешено стучало. Незнакомец тем временем щёлкнул пальцами, подзывая разносчика. Пока ему не принесли пива, он молчал. Потом осушил кружку залпом и заявил:

– Да-да, милочка, я многое про вас знаю.

Эмма напряглась.

– Кто вы?

– Моё имя вам, милочка, знать совсем не обязательно. Я знаю ваше, и это главное.

– И что же вам обо мне известно? – Эмма пыталась собраться. – И перестаньте называть меня милочкой!

Толстяк противно рассмеялся.

– Да почти всё. Папаша вашего сбежавшего кавалера нанял меня покопаться в вашем прошлом, и я уж расстарался.

Эмма побледнела. Герр Лидке, отец Густава, решил узнать о ней всё! О боже – значит, он не собирается уступать мольбам сына и не хочет, чтобы они с Густавом поженились!

– Фамилию вы знаете. Что ещё вам удалось раскопать? – спросила Эмма сухо.

– Ваш отец – Курт Шридер – был перспективным молодым инженером из хорошей семьи. В молодости он часто посещал различные научные конференции и семинары, в том числе и за рубежом. Как-то раз, вернувшись из Будапешта, он сообщил близким, что приехал не один. Девушка была образованной и умела вести себя в обществе, но отец Курта был неумолим, совсем как мой работодатель. – Толстяк ехидно рассмеялся. – Как только папаша Шридер узнал, что матерью будущей невесты была женщина из венгерских цыган, он тут же заявил, что в его доме нет места для Унтерменш4. Сынок возмутился, нагрубил отцу и с позором был выдворен из дома вместе с красавицей-невестой. Молодой бунтарь заявил, что девушку не бросит, и в тот же день уволился с завода, на котором проработал без малого пять лет. После этого молодые переехали в Лейпциг, где жила бабка Курта по отцу. Та не стала возражать против свадьбы. Через год родились вы, милочка.