Имитатор. Книга первая. Увертюра

Когда Арина только начинала работать, она довольно долго считала, что Кира – это уменьшительное от Кирилл, а регулярно проскакивающие в разговоре то Ира, то Ирка списывала на вечные оперские шуточки. Потом обнаружилось, что Кира (или просто Кир) – сокращение от фамилии Киреев. Имя же у него было диковинное – Иреней. И внешность такая же – Илья Муромец в полный рост. Язычок у него, впрочем, был острый, как бритва, Арина поначалу даже обижалась на его едкие шуточки. Но быстро поняла, что Киреевский цинизм примерно того же происхождения, что и специфический юмор патологоанатомов – потому что ежедневно приходится сталкиваться с тем, чему и помочь нельзя, и терпеть невыносимо.

– Видела уже? – опер бросил на ее стол газету.

«Вестник», кто бы сомневался! На первой полосе красовался броский заголовок: «Смерть играет в куклы» с пометкой «читайте на развороте результаты журналистского расследования». Под ним – крупная, чуть размытая фотография последнего места преступления. Точнее, места обнаружения последнего черного трупа. Снимок, что хуже всего, был сделан в момент осмотра: слева от скамейки стояла она сама, в шаге от нее – вооруженный фотокамерой эксперт-криминалист. Кадр там и сям пестрел вовсе уж туманными полосками и бликами. Ясно, снимали из соседней аллеи, с телеобъективом. Но как эти чертовы журналисты оказались там так быстро?

В правом углу ярко белели буквы – немного мельче, чем в заголовке: «Следствие в тупике?»

Вопросительный знак не позволял обвинить издание ни в диффамации, ни в оскорблении официальных органов. Что такого? Это же просто вопрос! Каждый имеет право строить предположения. Даже если завтра на первой полосе поставят заголовок «Следователь лечится в наркологической клинике?», ничего им не сделаешь. Если, конечно, внутри текста будет написано что-нибудь вроде: «Непредвзятое журналистское расследование выяснило, что пациентка К. клиники «Ля-ля-ля» лишь слегка похожа на следователя Арину Вершину». И фотография – размытая, но свидетельствующая: да, похожа. И ничегошеньки им не сделаешь! Какие претензии? Мы же написали, что в клинике лечится совсем другая дамочка! Ах, вы считаете, что подавляющая часть населения читает только заголовки, поэтому наша публикация наносит ущерб репутации упомянутого следователя? Или, как в данном случае, следственных органов в целом? Обращайтесь в суд!

С более чем сомнительными перспективами. Издание на этом еще и бесплатную рекламу заработает.

Может, они хоть в самом тексте что-то «не то» сказали?

Открыть разворот она не успела.

– Вершина, к Петру Ильичу!

Секретаршу Чайник сменил сразу, как только завершил обустройство кабинета.

Бессменная и, главное, всеми любимая Тамара Терентьевна отправилась дорабатывать оставшиеся до пенсии месяцы в архив, а на ее место уселась длинноногая большеглазая Анжелика.

Тамару Терентьевну было жалко. Арина сгребла со стола папки, фототаблицы и даже листы с собственными невнятными каракулями, сунула в нижнее, почти свободное отделение сейфа, лязгнула дверцей.

– Молодец! – непонятным голосом похвалил Киреев. – Соблюдаешь инструкции.

– Ну не выгонять же тебя из кабинета. А вдруг проверка явится?

– Угу. Или налет злоумышленников. Меня кирпичом по кумполу, а документы украдут! И продадут за тыщу мильёнов двадцати бандитским группировкам и пяти вражеским разведкам. Да иди уже, а то Чайник из тебя чучело набьет.

* * *

Арина молча разглядывала собственные ногти, лишь бы не поднимать глаз на разгневанное начальство. И главное, чтоб не видеть сногсшибательной элегантности кабинета. Ногти были гораздо хуже, чем у Анжелики.

– Вот это что такое? – Чайник помахал перед ней развернутой газетой. «Питерский Вестник», кто бы сомневался. – Что это? Что ты этой журналистке наговорила?

– Можно?

– Давай, давай, полюбуйся!

Фотографию на разворот поставили ту же, что на первую полосу, разбавив текст и еще несколькими снимками – историческими. Арина пробежала глазами по строчкам – наискось. Текст был, по правде говоря, ни о чем. Авторша – ее фото красовалось в правом верхнем углу – пыталась проводить параллели с самыми известными «маньяками». Был тут и Чикатило, и Джек Потрошитель, и Зодиак, и Берковиц, и Тед Банди. Даже почему-то Уна Бомбер и Ледяной человек Куклинский, который и вовсе был киллером. Вот уж где имение, а где вода, подумала Арина. Наобум повыдергала из википедии серийных убийц и давай строчить. Ну по крайней мере она не называет этого убийцу Красильщиком, как многие другие. И, что еще лучше, судя по перечню «параллелей» журналистам еще не известно, что жертв не насиловали. И чего Чайник так взбеленился?

Хотя она понимала – чего.

Пакость была в том самом вопросительном знаке, которым заканчивался подзаголовок «Следствие в тупике». В самом же тексте журналистка, пройдясь по «упорному молчанию», писала: «Создается впечатление, что следствие не то топчется на месте, не то зашло в тупик. И всем нам, разумеется, очень хочется, чтобы впечатление это было ложным». Не придерешься.