Имитация

Однако эта версия, как бабочка-поденка, едва родившись на свет, тут же умерла, и тогда зашелестела крылышками другая, ее двойник: никакой «бабы» на стороне у Андрея не было, и вообще он о «бабах» не думал, а вот у его распутной супруги был любовник, у которого ни квартиры, ни гроша за душой, и потому они без зазрения совести устраивали свидания прямо в директорской квартире. Но сколько веревочке ни виться — конец будет, и однажды директору позвонили и доверительно поведали, что его жена вот в этот самый час в очередной раз принимает у себя дома любовника. И директор будто бы оставил все дела и помчался домой, увидел жену в объятиях любовника и…

Ну, что и как там у них было, этого в точности пока никто не знает, только любовник застрелил ревнивого мужа, и они, любовник с Ираидой, представили все лело так, будто Андрей Никитич Орлинков застрелился сам из-за какой-то своей «бабы». Будто бы так запутался, что не было у него другого выхода как только застрелиться…

6. Поминки

Циркулировавшие по заводу слухи не доходили до ушей Валентина, который до похорон лишь ненадолго, ради приличия, заглядывал в квартиру скорбящей вдовы. А та, постоянно находясь в окружении сонмища женщин, кажется, и не нуждалась в его обществе. Во всяком случае, каждый раз, когда Валентин появлялся у нее на глазах, она отвечала на его приветствие скорбным молчаливым кивком, и тут же словно забывала о его существовании.

Однако сразу же после похорон, во время поминок, словно пробудившись от долгой спячки, она, наконец-то, вспомнила о Валентине и, когда были проговорены все положенные по ритуалу торжественно-печальные слова о том, как велика, как невосполнима понесенная всеми присутствующими утрата, усадила Валентина рядом с собой и, узнав, что у него нет никакой ясности ни с работой, ни с жильем, прямо тут же, на поминках, замолвила за него слово перед нужными людьми, из числа тех, кого Андрей считал своими в доску. Те пообещали и с жильем помочь и с работой: «Нет проблем!» Однако через день-другой у них самих высветились проблемы с собственным трудоустройством, и им стало не до Валентина. Ида еще кому-то потом звонила, и в результате Валентин вынужден был довольствоваться прежней своей должностью цехового технолога. О квартире же и думать было нечего: устроили ему, и то с большим трудом, койку в общежитии и велели радоваться. Через пару недель подселили к нему в комнату молодого сотрудника уголовного розыска, который, к счастью для Валентина, редко бывал дома. Понятно, служба такая: дежурства целыми сутками, выезды на операции, всякие там слежки, засады… И еще к тому же в иные дни, чаще всего по пятницам, прибежав со службы, Олег переодевался в штатское (если был в форме) и снова убегал, теперь уже до позднего воскресного вечера, прихватив купленные по дороге цветы или коробку конфет. Ко всему прочему, сосед Валентина был не шибко разговорчив и большую часть времени, когда бывал дома, читал, лежа на кровати, какой-нибудь боевик либо «СПИД-инфо».

Но если хоть с соседом по комнате ему повезло, того же нельзя было сказать о работе, однообразной и скучной. Хотя управлялся с нею Валентин весьма споро, и к концу рабочего дня у него еще оставалось свободное время, которое он не знал куда девать.

7. Сороковой день

По молчаливому уговору они с Идой какое-то время старались не встречаться наедине. С девятого дня, который отмечался в кафе «Бибигон» и до самых сороковин, пришедшихся на тридцатое декабря, он так ни разу и не побывал у нее дома. Разговаривали они большей частью по телефону, и лишь иногда встречались на улице, заходили в какой-нибудь тихий ресторанчик или кафе и обменивались последними новостями.

Расследование обстоятельств смерти Андрея Орлинкова проводил следователь прокуратуры. С завидным упорством он доискивался истины: вызывал на допросы свидетелей из числа близко знавших Орлинкова людей, а таких оказалось великое множество, писал постановления на производство всевозможных экспертиз и безуспешно пытался разыскать «Дину».

Не оставлял он своим вниманием и Валентина с Идой. Продолжительные, нудные допросы осточертели обоим. Но если Валентин нес свой крест безропотно, то Ида в последнюю встречу с Валентином пригрозила послать Сан Саныча (так звали следователя) «на три буквы», если он вздумает еще раз вызвать ее к себе.

— Толчет воду в ступе — делать, видно, больше нечего. А спросишь: «Ну что, что вам еще неясно?» — молчит. И ведь в глаза-то, паршивец, не смотрит. Нет, я ему выдам в следующий раз, я ему выдам!..

Однако в следующий раз Сан Саныч пригласил вдову лишь затем, чтобы, наконец-то, сообщить о результатах расследования. О том, что факт смерти Андрея Никитича Орлинкова «не содержит состава преступления». Иными словами, следовало считать доказанным, что Андрей Никитич Орлинков покончил жизнь самоубийством.

— И вам целый месяц понадобился, чтобы убедиться в том, что было очевидно с самого начала? — сдерживая ярость, спросила Ида.