Имитация. Насмешка Купидона

— Мы с Фей действительно познакомились в галерее. Но случилось это гораздо раньше, чем я тебе рассказывал, — продолжил Зак, внезапно растеряв всю свою веселость. В голосе и взгляде появилось напряжение, что натолкнуло меня на мысль о его неравнодушии к Фей. Как она сказала? Он убьет за меня? Тогда эти слова вызвали смех, но, похоже, гипертрофированное состояние буйной активности Зака вызвано ничем иным, как яростью от ее исчезновения. — Ей было пятнадцать. Мне, как тебе сейчас. Отец вытащил меня из очередного клуба и решил приобщить к искусству. И там он случайно встретил старую знакомую с дочерью. Она, надо заметить, была не очень рада его видеть. Я сразу положил глаз на дочурку, смазливую блондинку с красивыми глазами. Чистенькую такую, скромную. Ну, ты знаешь мою страсть к юным девочкам. Так уж мы устроены, перетрахавшие все, что шевелится. Тянет нас на свежатинку. Разумеется, девчонка в отказ пошла, ни телефона, ни единого шанса на взаимную симпатию. Я после отцу устроил допрос, кто да что, и как бы забраться в трусы, не прилагая особых усилий. И проблема была решена мгновенно. Через пару дней ее мамаша привезла ко мне домой свою дочурку и преспокойно уехала, глазом не моргнув. Уже потом я выяснил, что миссис Уокер когда-то была одной из бесправных девчонок, которых толпами свозили в бордели под началом Кертиса Моргана. Чем-то она ему угодила, и он ее поднял до управляющей притоном. А когда Морган сел, мадам Уокер продолжала работать, пока твой отец через поверенных не распределил ее вместе с новоявленным муженьком в Сент-Луис, а зачем, думаю, ты уже понял. Та случайная встреча в галерее и открыла великую тайну Кертиса Моргана и местонахождение скрывающегося под новым именем Кеннета Гранта с его идеальным семейством. Так что отчасти крошка Фей причастна к трагическим событиям той ночи. Если бы я на нее не запал, то отец не заинтересовался бы четой Уокер, внезапно сменившей не только место жительства, но и сферу бизнеса, — Зак, смерив меня триумфальным взглядом хозяина жизни, извлекает из кармана еще одну дозу кокса. А я пытаюсь не смотреть на него и трезво оценивать полученную информацию. Удивляться буду потом. Хотя… учитывая события последних дней, меня мало уже чем можно поразить.

— Почему ее мать так просто привезла собственную дочь на потеху богатому ублюдку? — задаю первый вопрос, приходящий в голову.

— Потому что «богатый ублюдок» — Морган. А миссис Уокер являлась собственностью Морганов. Ну, и были у нее свои договорённости с Кертисом. Он поставлял ей то, без чего она жить не могла.

— Купидон? — озвучиваю даже не предположение, а факт, нуждающийся в устном подтверждении.

— Да, он самый, — ухмыляется Морган, втягивая дозу порошка. — Щиплет… — шмыгает носом, стирая белую пыль и выступившую сукровицу из ноздрей. Он больной. Конченый псих. — Причем чистый. Я же говорю, высокие отношения. Кертис любимиц своих баловал. Ласка — она и кошку послушной делает, а женщины его боготворили, чтобы он ни творил с ними. А вот мой отец добротой никогда не отличался, и матери Фей пригрозил, что прикроет канал, и она без колебаний пошла на уступки, откупившись единственной дочерью. И тут даже судить сложно. Она сама в бордель попала девчонкой, жизни другой не видела. Что эта баба могла знать о семье и материнстве? Низший класс, что с них взять. Одна извилина и та между ног, — хохотнув над собственной шуткой, радуется придурок.

— А отец Фей? — интересуюсь я.

— Хрен его знает, кто отец, — Морган пожимает плечами. — Мистер Уокер появился, когда девчонка уже в школу ходила. Фей смышлёной девочкой оказалась. Быстро смекнула, что к чему, и жертву строить из себя не стала. Мы ради приличия даже на свидание сходили — устроили барбекю на заднем дворе, выпили немного, а потом… потом я ее распечатал прямо там, на газонной траве. Без визгу, писку и сопротивления. Понятно, что и энтузиазма ожидать от неопытной девчонки было нелепо, да я и не парился особо. Узкая и сухая, пусть даже и пассивно отстранённая лучше, чем изрядно попользованная и вечно голодная. Было в ней что-то особенное, в Фей. Красивая, неглупая, гордая, несмотря на все, что я с ней вытворял. Подсел, как на наркоту, поначалу и слезть никак не мог. Причем в прямом и переносном смысле. Увез в путешествие, практически кругосветку устроил, впечатление хотел произвести. Мир показать, людей статусных. Деньгами сорил, баловал, разодел, как куклу. Все лето куролесили, новые страны, города, вечеринки, тусовки, казино, роскошная жизнь. Она не удивлялась ничему, вообще никак не реагировала. Словно и правда кукла живая. А мне оживить хотелось, чтобы глаза засияли, смех зазвучал, и улыбка приклеенная, резиновая исчезла. Летний роман или потребительские отношения — сейчас мне уже сложно вспомнить, как я воспринимал то, что происходило между нами. Я не был влюблён в истинном понимании этого слова, но определенные чувства она во мне будила. Есть у нее дар мужиков с ума сводить. Тут не поспоришь, да?