Имитация. Падение «Купидона»

— Из этого пистолета. Вы встретились здесь, чтобы обсудить свои планы, поспорили и не сошлись во мнениях. Спонтанная ссора, закончившаяся трагически для обоих. У Логана сдали нервы, его можно понять. Столько трагедий навалилось. Гибель сына. Скандал с дочками-наркоманками, крах бизнеса.

— Думаешь, что все предусмотрел?

— Его труп в багажнике автомобиля, — сообщаю, ударяя кольтом по бедру. — Знаешь, ты ошиблась, Фей. Просчиталась. Я все-таки обошел всех, на кого ты работала.

— Нет. Ты заблуждаешься, — она качает головой, окидывая меня печальным взглядом, в голосе звучит сожаление.

— Тройная игра, Фей. Не надейся, что мне неизвестно, кто еще руководил твоими действиями. Ты все время ставила не на тех игроков.

Она вскидывает подбородок, и теперь я вижу в глазах напротив подобие заинтересованности, сменяющееся пониманием, смирением.

— Он не боится смерти. Нельзя победить того, кто уже приговорен, — произносит опустошенным голосом.

— Я знаю.

— У тебя остался один вопрос. Последний.

— У тебя не осталось времени, — я показываю обуглившийся фильтр. Ее улыбка становится шире, соблазнительнее, взгляд глубже. И я снова вижу ту девушку, которую встретил на приеме сенатора. Вечность назад. На самом деле какие-то полгода. Она ослепила меня, свела с ума и сделала все, чтобы уничтожить. Почти справилась.

— Зачем? — вырывается у меня, прежде чем я успеваю понять, что снова поддался на ее провокацию. Фей приоткрывает полные губы, глубоко вдыхая, и сейчас я вижу проблески эмоций на красивом лице, боль в расширившихся от страха зрачках.

— Месть, деньги, расчет. Это твои варианты? Ни один не верен. Как бы дико ни звучало, но все, что я делала, было из-за тебя и отчасти ради тебя, — произносит она с настолько искренним выражением лица, что первые две секунды я пытаюсь вникнуть в смысл прозвучавших слов повторно, решив, что ослышался. С моих губ срывается нервный смех.

— Хорошая попытка, Фей. Но Зак был прав, ты совершенно ненормальная.

— Мужчины любят безумных женщин, — не моргнув глазом, улыбается Фей и мгновенно меняется в лице. — Надеюсь, ты найдешь силы простить себя и защитить то, что тебе дорого. Я знаю, как ты ценишь семью. Не меняйся. Береги… — севший от холода голос срывается, задрожав. И прищурив глаза, я пристально смотрю в ее мгновенно посеревшее осунувшееся лицо.

— Ты говоришь мне о семье? Ты? — спрашиваю, задохнувшись от лицемерия когда-то до безумия любимой женщины. Бирюзовый взгляд становится прозрачным, холодным, обреченным. — После того, что сделала с нами?

— Гектор умер счастливым, — неожиданно произносит она. — Есть люди, которые устали жить и не видят смысла продолжать… Их легко узнать по глазам, жестам. Возраст не имеет никакого значения, если не осталось ничего, за что можно цепляться. Удивительно, как он не узнал меня. Полумрак, парик и немного виски. Ему нельзя было пить, но он так хотел понравиться незнакомке.

— Заткнись, — стиснув челюсти, яростно бросаю я.

— Он был девственником, — продолжает сука с блуждающей улыбкой. — Представь себе? В восемнадцать лет. Ключевое слово был. Как и его сестра. Филли Бойл. Так нелепо проколоться мог только ты. И эта дурочка. Целомудренные дети детектива Спенсера, — Фей резко рассмеялась. — Мы портим все, к чему прикасаемся. Но я не сожалею, Джером. Невинных людей не существует, а на войне не обойтись без случайных жертв. Но она не была случайной. Я слишком часто бывала на ее месте, пока от меня прежней ничего не осталось. И никто не рвался убивать за меня.

Я поднимаю руку, сжимая кольт, и наши вспыхнувшие взгляды встречаются. Она вскидывает голову, пытаясь выглядеть сильной, несокрушимой. Но я чувствую страх, он осязаем. Никто не хочет умирать молодым. Сердце бьется оглушительно громко, но во мне нет сомнений, когда я взвожу курок. Ее глаза — бездонные океаны, охваченные штормом. Бушующие волны клокочут и пенятся, затягивая в свой омут. Однажды мне приснилось нечто похожее. Сон, в котором я победил океан….

— Наверное, ей повезло больше, а я… я заслужила. — выдыхает она сквозь сжатые побелевшие губы.

Это правда. Она заслужила, но я еще помню, как любил ее, и как больно было вырезать собственное сердце, чтобы избавиться от яда, отравившем меня насквозь.

Я еще помню, как верил, что Фей — мой единственный шанс на счастье.

Я помню наши обещания, которые не сдержали, и первую неокрепшую любовь, которую предали. Общее прошлое мелькает сейчас между нами сменяющимися горько-сладкими воспоминаниями, смазанными поблёкшими кадрами, пропитанными обманчивой страстью, разочарованием, несбывшимися мечтами.

«— Когда-нибудь мы уедем отсюда, Фей. Только ты и я. Купим домик на берегу океана, поженимся, ты родишь мне детей, и мы будем счастливы.

— И что это за чудесное место?