Имитация страсти

И вот это явление детям в новом качестве стало для меня огромным событием, невероятным потрясением, прорывом из периода смутных ожиданий, сомнений и тревог в область свершений, подвигов, похожих на преступления, и преступлений, которые нужнее подвигов.

– Привет, пацаны, – бодро сказал Александр, когда мы вошли в детскую.

Два взгляда – голубой и черный – взметнулись над столом с ноутбуками. Они были ждущими, тревожными и, как мне показалось, выдавали готовность к самым ужасным новостям.

Александр не сразу нашел слова, запнулся, посмотрел на меня. И тут Коля строго произнес:

– Говори же, папа. Почему ты пришел? Ты же никогда днем не приходишь.

– Такой контролер нашелся? Ладно. Скажу. Вы хотите, чтобы Ксюша стала вашей мамой? Чтобы вместе жить, ездить и все такое?

Дети встали, как по команде, и застыли, оцепенели. Только огромные глаза на побледневших личиках. Пауза была долгой, я сжала руку Александра, чтобы он не торопил, не влез с какой-то дурацкой шуточкой.

– Значит, наша мама не вернется? – звенящим от напряжения голосом спросил Коля. – Ты ее увез и она теперь никогда к нам не вернется?

– Старик, ты же вроде все понял, я тебе объяснял, – в голосе Александра появились нотки раздражения. – Мама заболела, лечилась… Короче, теперь ее нет. Вот Ксюша согласилась жить с нами. Ты что, против?

– Да! – вдруг белыми губами произнес Коля. – Я против вас, потому что вы теперь заодно.

Слезы хлынули у него из глаз, струи потекли по шее, груди и как будто сломали его тонкую фигурку. Мальчик упал на пол и сжал голову руками. Не кричал, не стонал, только тоскливый продолжительный и прерывистый всхлип сотрясал его тело.

– Прекрати истерику! – грозно проговорил Александр, встав над ним.

– Выйди, Саша, – я постаралась сказать спокойно. – Просто выйди, я тебя позову.

Он посмотрел на меня бешеными глазами, но послушался, хлопнув все же дверью.

– Коля, – я опустилась на колени перед ребенком. – Есть вещи, которые я не могу изменить. Никто не может изменить такие вещи. Невозможно вернуть твою маму. Я захотела жить вместе с вами, чтобы больше не оставлять вас одних. Я хочу, чтобы мы не разлучались, чтобы еще больше подружились. И чтобы вы поверили в то, что я давно и сильно вас люблю. Но если ты точно знаешь, что со мной вам станет хуже, чем сейчас, я уйду. Только скажи.

И тут раздался отчаянный крик-вопль – плач-клич… Никогда не слышала такого призыва. То был голос Пети:

– Ксю! Моя Ксю! Не уходи! Я заболею, я умру, я не пущу тебя, Ксю!

И мне на колени, в руки упало горячее родное тельце, все мокрое от слез. И жаркий ротик шептал какие-то ласковые слова, а влажные ресницы касались моих щек. Я никогда не испытывала такого невероятного, такого горького, такого пламенного и хрупкого счастья-отчаяния. Когда я была в состоянии что-то видеть, Коля сидел рядом с нами.

– Оставайся, Ксюша, – сказал он, как взрослый. – Нам будет плохо без тебя.

Первая ссора с мужем была из-за того, что он не хотел брать детей с нами в свадебное путешествие.

– Я устрою их в любой супер-пупер-лагерь, они там от радости и не вспомнят про нас. Но медовый месяц под присмотром двух спиногрызов, при всей моей любви к ним, это бред какой-то.

– Александр, – ответила я. – Выбор у тебя такой. Или мы едем вместе с детьми, или ты едешь один. И при этом у меня не будет никаких претензий на тему: с каким количеством женщин ты проведешь свой медовый месяц. Речь именно об этом: у нас разное представление о меде.

Он поорал еще полчаса, потом согласился.

Через пару недель мы все вылетели в Италию. Перед самым отъездом я получила смс от Валентина: «Поздравляю и соболезную. Понадобится помощь – я на связи».

Я ответила: «Хорошо. Выпьем как-нибудь стоя и не чокаясь».

Что рассказать о путешествии? Мы были в Италии, Франции, Англии. Не заглянули только в свой дом в Санта-Фе.

Главное: в течение этого месяца были моменты, когда я совершенно забывала о своей отверженности в мире благополучных людей. Так повезло, что на набережной Круазет, у Дворца мы оказались во время кинофестиваля. И мой муж-решала устроил все таким образом, что мы спокойно прошли по красной дорожке с кинозвездами. Мне даже удалось сделать фото ноги Анжелины Джоли, почти рядом с Петей, глаза которого стали совсем круглыми от восторга.

В Италии и на юге Франции мы, кажется, все время ели. Причем не в дорогих, пафосных ресторанах, а в обычных дешевых пивных, бистро. Ничего более вкусного я никогда не ела, а вина, от которых не пьянеешь, а только взлетаешь над всей тяжестью бытия, казались райскими напитками. Я даже разрешила один раз Коле сделать глоток, а Пете лизнуть красного волшебного вина.