Иммигрантка в западне щеголя (СИ)

Сюзанна признавала свою ошибку, что сделала опрометчивый выбор, и Лев Зольтеман каждым неряшливым словом, обращенным к ней, своей манерой распускать павлиний хвост и не принимать во внимание ее прямых, озвученных в лестной форме желаний, подталкивал ее к принятию немаловажного решения. Оскорбленная до глубины своей черной, как глубокая бездна, души Сюзанна негодовала от возмущения быть обыгранной простой, безыскусной во всех понятиях девчонкой. Она не находила лучшей возможности исправить положение, чем избавиться от Анастасии посредством безжалостного метода, испробованного ею несколько раз, — дорожно-транспортного происшествия. Затем можно было бы полностью переключить свое внимание на Владислава: утешить, соблазнить, рассказать о мнимом раскаянии в столь открытом проявлении своих чувств к нему, и отпраздновать победу где-нибудь в Чили или в Перу, о которых так увлеченно отзывался Владислав в день их знакомства.

В войне все средства хороши, считала Сюзанна, и даже низкие и недостойные поступки, расплатой за совершение которых могло бы стать тюремной заключения на пожизненный срок. Она верила в свою безнаказанность — ее хитрый план срабатывал дважды, если не брать во внимание, что Льву повезло больше, чем Алексу, и он остался жив.

Сюзанна вынашивала новый замысел расправы над неугодными: Лев как полное ничтожество не интересовал ее больше, об него и руки марать не хотелось, а вот Анастасия злила, и переехать ее худощавое тельце до хруста костей черной «Шкодой» стало навязчивой идеей, не дававшей Сюзанне думать ни о чем другом. Она устроила слежку за Анастасией, чтобы безукоризненно организовать несчастный случай и ничем не выдать себя.

До чего же удивилась Сюзанна, узнав, в какой глуши воркуют ее голубки. Смерив презренным взглядом небольшой сельский дом, она недовольно фыркнула и надавила на газ серебристого «Лексуса», позаимствованного на время у приятеля, — незамеченной стоять посреди пустынной улицы не получилось бы.

 Вдоль низеньких заборов паслись гуси, в поле стадо коров гнал мальчишка пастух, и вся эта деревенская картина удручала Сюзанну своей незамысловатостью. «Цивилизация сюда еще не дошла, — думала она, — как к африканским племенам, не знающим, что такое ванна, Интернет, театры и неоновые огни вдоль ночных асфальтированных дорог. Ну и глушь!»

Сюзанна наматывала круги вокруг поселка, но Владислав и Анастасия, будто знали о ее плане, и днем редко выходили за калитку. Они наслаждались приятным обществом друг друга под тенью сада. Владислав натянул гамак между двумя яблонями, и они в обнимку раскачивались в нем, по очереди читая по станице сонеты Уильяма Шекспира. По вечерам они вдвоем поливали огород, рыхлили грядки, пололи сорняки, а потом до полуночи гуляли вдоль берега под высокими ясными звездами, но там Сюзанна не смогла бы «случайно» наехать на Анастасию.

Три дня Сюзанна мучилась от жары, но не отступала. Она купила бинокль и следила за домом Анастасии из заброшенной полуразваленной фермы с раннего утра и до позднего вечера, но никаких закономерностей так и не обнаружила: один раз Владислав с Анастасией съездили в супермаркет, дважды, но в разное время шли по тропинке к мусорной свалке. Ничто не способствовало воплощению плана Сюзанны в реальность. «Нужно найти способ и выманить эту парочку в город, иначе мне еще долго придется здесь куковать, а мне это все уже порядком надоело!» — размышляла она и решила привлечь Льва: кто как ни Лев может пригласить брата в кино, например!

Свое отсутствие Сюзанна объяснила съемками и плотным графиком. Лев не имел оснований не верить ей и все воспринял за чистую монету. Сюзанна вновь окутала его ласками, жадной страстью, и сама разгорячилась от глубокого блаженства, соблазняя и соблазняясь. Срывая с него рубашку, она отрывала пуговицы, и они с глухим шорохом закатывались под кровать. В ее грубости Лев находил то, чего ему не хватало в других женщинах — стервозность, азарт, умение быть разной, непредсказуемой и всегда первоклассной любовницей.

Сюзанна отдавалась как в последний раз. Рыжие пряди прилипали к лицу, влажному от пота, с губ срывались хриплые выкрики и бессвязные звуки, а зеленые глаза виднелись лишь через узкие челочки, обрамленные ресницами. Тогда Лев еще не подозревал, что вся эта пылкость — дань амбициям и плата за его роль в неудачном проекте. Она не требовала, но, лежа с закрытыми глазами и тяжело дыша, лепетала что-то о братской любви, о том, что Владислав, вероятно, скоро уедет, о новинках кино и о том, как бы ей хотелось съесть стаканчик попкорна с сыром.

— Мы бы могли сходить вечером в кино, если хочешь, — предложил Лев, не видя в этом ничего дурного.

— В кино? — будто бы удивилась Сюзанна.

— Хочешь вдвоем, а можно и позвать Владислава со Зла… с Настей.

Сюзанна с превеликой радостью приняла это предложение, и дело оставалось за малым — дождаться известия о согласии Владислава и действовать по обстоятельствам.