Красивая сказка и я в неё не верю, но для поиска всё новых и новых болезней платят больше деньги, и я подписал контракт, и теперь вот шагаю под проливным дождём в самом сердце джунглей Амазонки, и проклинаю свою жадность, которая дёрнула меня полезть сюда. В один из самых малоисследованных и незаселённых мест на планете.
Вот такие дела, и именно поэтому я уже почти неделю как топаю по джунглям. Не сказать, чтобы меня всё здесь раздражало, но когда день за днём находишь одно и то же, это начинает расстраивать. Ну и на общее настроение тоже влияет. В мои обязанности входит проверка. Проверка всего чего только в голову придёт как потенциальный источник болезней.
Приходится заглядывать в откровенно мерзкие места. Например, сегодня утром проверил пойманных на заре специальным прибором комаров. Правда ничего кроме обычной Малярии и нескольких разновидностей ещё более банальных болезней не нашёл. Ах да. Проверкой всего этого многообразия занимается специальный прибор. Стоит только в его загрузить образец ткани, в котором может быть потенциально моя цель и он отправляет данные в центральный офис для проверки. Упрощённые виды таких проборов носят сейчас почти все на Земле. Он позволяет подгрузить данные о новых обновлениях иммунитета и выбрать, что вам необходимо обновить сейчас, а что пока не критично. В таких гражданских моделях всё сделано максимально просто и удобно. Дружественный интерфейс, так сказать. Ну а у меня прибор исследовательский, и я сам не понимаю большей части того чего он мне пишет. Но в принципе и всё равно. Данные отсылаются в Центр, а там пускай расшифровывают.
Так вот. После утренних комаров были несколько пиявок и ещё полуразложившийся труп, какой-то незадачливой животинки, которая пришла в такой вид, что даже не узнать, что это вообще было. Будь я чуть более брезглив, то тут же вернул бы свой завтрак наружу. Но работа есть работа, и я проверил и эту мерзость. Правда, тоже безрезультатно. До конца экспедиции, а значит, точки эвакуации, оставалось ещё четыре дня пути. И единственное что мне остаётся, это надеяться на удачу. Все стандартные места, которые были запланированы в этом походе, я уже проверил, и сейчас, откровенно говоря, просто кидаюсь на разные призрачные надежды.
–
Это Ольга, она мой оператор в Центре и получает от меня все данные. Добрая по натуре, и я понимал, что поэтому она не решается сказать мне то, что мой поход безрезультатен, хотя уже, и смирился с этим. И даже старается меня подбодрить.
–
Я как раз устроился на привал. Днём температура тут просто зашкаливает. И если бы только это. Влажность, наверное, даже не сто, а сто десять процентов. Но снимать одежду нельзя. Даже несмотря на мой практически неуязвимый иммунитет есть ещё куча такого, что мне точно не понравится. В джунглях не только болезни – это проблема и опасность.
Мы говорим через спутниковый коммуникатор, подключённый к моему планшету. И я вижу, как Оля сидит в кресле с гарнитурой у уха окружённая кучей мерцающих экранов, на которых что-то лично для меня совершенно невразумительное, состоящие из цифр букв и вообще каких-то каракуль. У неё сейчас там ночь. Офис расположен, где-то в Австралии, если не ошибаюсь.
–
Я чуть было не подавился.
–
Я с трудом удержал себя. Женька молодой спец. Пришёл к нам всего неделю как после обучения и сразу же на передовую борьбы с болезнями всего человечества. Вот жеж! Молодым везёт это уж точно.
–
Правда, на вид её точно было не до счастья. Оля выглядела виноватой, что пришлось сказать мне это, но таковы были правила.
–
–
Немного повеселевшая она продиктовала мне напоследок время вечернего сеанса связи и отключилась. Ну а на меня вместо негодования, навалилось расстройство с удвоенной силой. Надо же. Оказывается, результат был так близко. Если он нашёл там такое, значит, разносчик мог бы попасться и мне под руку, но нет. День явно не задался. С такими мыслями я поплёлся дальше, проверяя все подозрительные места, уже просто по инерции. И размышляя о том, что судьбы бросает кости очень уж часто, но часто не в мою пользу.