Иммунный

Шагах в четырёх от меня на земле шевелился клубок из живых «канатов» — собратьев того, которого я так удачно подрезал. Разные это особи или части одной скрывающейся в тумане гадины?.. А хрен его знает. Думать об этом некогда да незачем. Потому что сейчас надо действовать, а не думать.

Между мной и этими змеями-щупальцами не было никого (спать я устроился с краю от лагеря). В бурой траве перед моими ногами валялся тесак. Чей? Дэла или последнего дежурящего в эту ночь Бута?.. Сейчас это было без разницы. Сейчас, главное, чтобы он оказался в моей руке, раз так получилось, что владельцу он не понадобился...

«Канаты» рванулись ко мне, пытаясь схватить и опутать. Я с силой кромсал их финкой и тесаком, увёртываясь от самых настырных и ловких. Никто из попутчиков, как ни странно, с чудищами не сражался. Из-за чего — я понял, когда в паре метров правее к щупальцам шагнул Шип. А через секунду после него, только слева, туда же двинулся Дэл. Оба казались сомнамбулами. Дёрганые движения, опущенное оружие, прямые, как палка, спины...

Только увидев их, я наконец-то почувствовал направленное на меня магическое воздействие. А до того зависшее перед лицом облако маг-энергии просто терялось среди наплывающего от воды густого тумана.

Гипноз, подавление воли, управление разумом... Без разницы, как это всё называлось, но его сейчас не прекратить, тут-то мы все и поляжем.

Облако полетело обратно в туман, откуда тянулись к нам покрытые змеиной кожей отростки.

Решение оказалось верным. Наполненный злобой вопль вперемешку с досадой и болью ударил меня по ушам так, что на мгновение я просто завис, перестав рубить лезущие на островок щупальца. К счастью, моим неожиданным замешательством они не воспользовались. Вероятно, из-за того, что разрушенное заклинание ударило и по противнику, причём, с той же силой. И пока он был в ступоре, наваждение спало, загипнотизированные зэки пришли в себя.

— Ааааа, суки!.. Сдохните, твари!.. — орали Шип с Дэлом, орудуя тесаком и копьём.

— Нате вам, получайте!.. — взлетала и опускалась дубинка Гривса.

— Ха!.. Ха!.. Ха!.. — зло выдыхал Корень, отрубая мечом очередную извивающуюся тварюгу...

Меньше чем за минуту с «канатами» было покончено. Живых щупалец на островке не осталось. Неизвестная гадина ретировалась обратно в болото. То ли зализывать раны, то ли подыхать в глубине.

А мы потеряли Бута. Судя по уходящим в воду следам волочения, тварь утащила его в болото, после чего снова полезла на берег за пищей, но ничего хорошего ей это не принесло — наткнулась на злого меня и обломалась по полной.

Сразу уходить с островка мы не решились. Пробыли на нём ещё какое-то время. Пока туман над топями не рассеялся, и стало видно уходящую на юго-восток относительно сухую тропу. Только тогда мы наконец двинулись дальше. Пусть и с опаской, но в темпе, сжимая в руках оружие и внимательно вглядываясь в окружающую тропинку трясину. По уверениям Корня, при такой скорости, чтобы покинуть болото и выйти к Гиблому лесу, одного дня нам вполне хватало...

Глава 15

Бывший смотрящий не обманул. Мы действительно добрались до края трясины к вечеру. Что Мёртвые топи и вправду закончились, говорили поднимающийся стеной лес и довольно серьёзный уклон береговой полосы, в которую упёрлось болото. От уреза воды до ближайших деревьев тянулась каменистая пустошь. Метров примерно на двести. Ни травы, ни кустов, ни какой-либо живности. Словно это была специально созданная кем-то граница, нейтральная зона, полоса отчуждения между двумя конкурирующими территориями, на любой из которых человеку не место.

А раз не место, значит, на новую ночь можно (и даже нужно) устроиться на этой «нейтралке». Что мы, соответственно, и проделали.

Ночь, на удивление, прошла абсолютно спокойно. Никто к нам из леса и из болота не лез и прищучить нас не пытался. Ну, и отлично. Люблю такие этапы в кажущемся почти бесконечным «квесте» по здешним пенатам. Когда и выспаться можно, и голову проломить не пытаются.

Поднявшись и перекусив, построились тем же порядком — я впереди, Гривс замыкающим — и молча двинулись к лесу. Правда, перед этим Корень минут пятнадцать прикидывал верное направление, косился то на лес, то на небо, то что-то шептал себе под нос, но затем всё же махнул рукой и твёрдо сказал: «Туда!»

Ну, туда так туда. После болота мне было без разницы, в какую сторону двигаться. Иметь под ногами твёрдую почву казалось в тысячу раз лучше, чем постоянно хлюпающую и норовящую продавиться под сапогом бурую хлябь.

Под сень смыкающихся над головой крон мы вошли осторожно, с опаской. И на нас сразу же навалилась полная тишь. Шорох травы, шелест листьев, тонкое подвывание ветра, жужжание насекомых, скрип веток, журчание ручейков, птичьи перекликания... Ничего этого здесь не было. Лес, в самом деле, как будто вымер. И эта мёртвая тишина напрягала реально больше, чем рёв какого-нибудь жуткого зверя или бушующая рядом стихия.

Под ногой у меня треснул сучок. Звук — полное ощущение, словно бы кто-то выстрелил.

Идущий четвёртым Дэл тихо выругался. Его шёпот показался мне криком.