Император

 От того, как он это произнёс, у нее вырвался неохотный смешок. Его губы дернулись, прежде чем он снова протрезвел.

 — Знаешь ли ты, — продолжал он, обжигая ее своим темным взглядом, — Что пока мы с Тристаном убивали ублюдков, которые похитили тебя, я искал человека, отдавшего приказ, в течение многих лет? Это был мой тайный проект, и работа под прикрытием заставила меня понять, что мне следовало уделить ему больше времени. Потому что все это связано, и я был слишком сосредоточен на Ищейке Марони. Гребаный мертвый ублюдок.

 Боже, ей было больно. Ей было больно за него, за себя, за все, через что они прошли из-за одного мужчины. Второй раз в жизни Амара была рада чьей-то смерти.

 — Ты не мог знать, Данте, — мягко сказала она ему, желая облегчить боль, исходящую от него. — Нет твоей вины в том, что он сделал. Как бы, это не было, в этом нет твоей вины.

 — Я Марони, Амара, — сказал он ей, и она поняла, что изменение в его поведении уже приведены в действия. Он был наследником, принцем, который теперь занял трон. — Я его кровь.

 — Да, — кивнула она, сдерживая его взгляд. — Но не все, что тебе дано, делает тебя тем, кем ты являешься. Все зависит от того, как ты с этим справляешься. Главное не оружие, а тот, кто владеет им, обладает силой, а ты, Данте Марони, — могущественный мужчина.

 — Блядь, я хочу поцеловать тебя прямо сейчас, — выругался он, его глаза запылали на неё.

 Амара почувствовала, как у нее перехватило дыхание, и впервые почувствовала, как подергиваются ее губы.

 — Сначала встань со стула, придурок.

 Его губы на секунду открылись, прежде чем он снова заговорил.

 — Ты правда думаешь, что они затащили меня сюда против моей воли? Что я был бы достаточно глуп, чтобы рискнуть собой, если бы это не было моим планом?

 Амара почувствовала, как ее сердце быстрее забилось, ее глаза посмотрели на веревки, крепко обмотанные вокруг него.

 — Что ты имеешь в виду?

 — Мой отец долгое время работал с Синдикатом, — объяснил он ей. — И не один. Организация не хотела бы, чтобы кто-то неугодный находился у власти. Кем бы ни был их крот, он ждал возможности уничтожить меня.

 — Так что, ты преподнес им это на блюдечке, отправившись одиночку в Лос Фортис, — закончила Амара, точно понимая, что он говорил.

 Боже, как она могла забыть, что он такой хороший игрок? Что-то родственное гордости наполнило ее.

 — Я не ожидал, что они возьмут тебя.

 — Все, это хорошо сыграно, мой король, — прошептала она с легкой улыбкой на лице. — Чего ты ждешь сейчас?

 — Чтобы они пришли в комнату допросить меня, — спокойно сказал он ей. — Я буду водить их занос. Хотя они, вероятно, слегка меня изобьют, мне нужно, чтобы ты оставалась спокойной и продолжала работать над веревками. Если бы я был один, я бы не волновался. Но ты и...

 — Я знаю, — улыбка сползла с ее лица, живот скрутило. — Я буду стараться. Просто это место, где я не могу контролировать свои реакции.

 — Этот ад, теперь мое королевство, Амара, — сказал он ей серьезным взглядом. — Пока я жив, он не коснется тебя. И я намерен прожить с тобой очень долгую и очень счастливую жизнь.

 Узел, который она держала внутри себя, немного развязался. Даже посреди своего ада Амара почувствовала, как ее охватило чувство безопасности.

 Сделав глубокий вдох, она кивнула и начала работать над веревками.

Глава 17

Данте

 Она пыталась. Данте видел, как тяжело было ей находиться в этом месте, привязанной к стулу, беременной их ребенком.

 Беременная.

 Она была блядь беременна и не сообщила ему. Хотя большую часть времени он притворялся мертвым, это приводило его в ярость. Тот последний раз, когда он пришёл к ней, был импульсивным. Он хотел быть с ней, прикоснуться к ней, хотя бы еще раз, на случай, если он действительно умрет и никогда больше не получит этого шанса. Он не хотел ее видеть, не говоря уже о том, чтобы прижать ее к стене, трахнуть до крови и уйти. Он признал, что это был идиотский ход. Но они сделали ребенка, своего ребенка. Черт, это сделало с ним что-то, зная, что королева его сердца станет матерью его ребенка.

 И какой прекрасной матерью она будет. Она была воспитана любящей женщиной и увеличила это в себе в десять раз. Амара была девушкой, рожденной с инстинктом заботы о слабых, невинных, беспомощных. Она была мягкой и чертовски снисходительной, иначе она бы давным-давно надрала ему задницу о бордюр. Тот факт, что она собрала вещи и переехала за тысячи километров, чтобы защитить своего ребенка, наполнил его гордостью и теплотой. Она была тигрицей со своими детенышами. Найти ее в Лос-Фортис, зная, что на этот раз он ее удержит, зная, что ему больше не нужно ее бросать, было самым необходимым моментом в его жизни.

 Но эта маленькая капелька крови на ее бедрах беспокоила его. Он знал, что могут быть небольшие выделения, и они находились в невероятно стрессовой ситуации, но, дерьмо, Данте ненавидел заставлять ее проходить через это. Он не ожидал, что они ее заберут или привезут сюда.

 Хотя почему они привезли их именно в это место? Что-то в этом не давало Данте покоя.