Император

Вся его команда погибла, как и почти все пассажиры, не считая молодой женщины, свалившейся в море прямо перед тем, как корабль разбился о скалы. Там она бы и утонула, если бы ее не спас случайно прогуливающийся по побережью сид.

Он выходил женщину и вылечил ее раны. Говорят, что они полюбили друг друга и какое-то время жили вместе. Спустя несколько лет сид ушел обратно в свои леса или погиб, а женщина стала родоначальницей нового рода.

И так как сама она не владела магией, родившимся у нее детям, всего лишь, передалась малая часть способностей отца – сида.

Повзрослев, дети женщины основали первую общину людей, называвших себя тессарами, в честь земли, ставшей их домом.

Община со временем росла, как и ее население. Разумеется, с течением времени люди, которым стало тесно в ее границах, отделились и создали новую общину, а их потомки – уже другую.

Однако, следующего, по логике истории, объединения общин хотя бы в бледное подобие государства так и не произошло. Не произошло по той простой причине, что тессары год за годом с трудом выживали во враждебном окружении, посему, ни о каком развитии не могло быть и речи.

Каждая тессарская община напоминала небольшую крепость, укрепленную в меру умений своих защитников. По существу, она представляла собой несколько десятков домов, окруженных высоким частоколом. Во главе общины стоял избранный жителями магистрат, управлявший ею при поддержке совета старейшин. Он же, при нападении на общину, руководил ее защитниками.

Нападений (особенно в последние годы) было немало. Сиды, которых тессары долгое время почитали как своих предков, ничуть не оценили подобного отношения. Более того, они глубоко презирали своих человеческих ''потомков'', и при любом удобном случае убивали, проявляя при этом не больше снисхождения, чем к дикому зверью.

Гордые тессары, до которых их ''предки'' поспешили донести эту истину, едва ли не со времени основания первой общины, очень скоро начали отвечать тем взаимностью.

Из почитаемых существ сиды превратились во врагов, ничуть не уступающих жестокостью нападающим на людей в лесах тварям.

Вторые по силе хозяева Тессарига – гномы, относились к людям нейтрально, считая тех довольно нелепыми созданиями, которых, в общем и целом, можно как-то терпеть и даже, время от времени, иметь с ними дело.

Порой в общинах появлялись торговцы – гномы, обменивающие снедь на простые приспособления, вроде замков для дверей и ворот. Ни о какой покупке оружия небогатые общинники не смели и мечтать. Изредка какой-нибудь ушлый гном, в знак доброй воли, мог уступить свой старый кинжал главе общины, разумеется, за приличные деньги.

Более того, гномья добрая воля резко заканчивалась у ворот гномьих же крепостей. Приснопамятный путник, доведись ему забрести не на территорию сидов, а, скажем, в горы и забраться при этом слишком глубоко, запросто мог, вместо сидской стрелы, получить удар гномьим топором.

Для тех же общин, что имели несчастье располагаться слишком близко к болотам, истинной напастью были сарги. Люди – ящеры, искренне почитавшие свою расу старше и древнее даже сидской, мнили себя истинными хозяевами Тессарига, остальных же считали своей законной добычей.

Они ничуть не гнушались того, чтобы, при любой удобной возможности, напасть на сидов или гномов, не говоря уже о людях, которые были слабее и тех и других.

Даже неразумные лесные твари, вроде пауков, троллей или крысолаков, нет- нет, да и сбивались в крупные стаи, рисковавшие нападать на укрытых частоколом людей.

Так и жили, точнее, существовали тессары – общинами, с трудом сообщающимися между собой, окруженными врагами и опасностью.

Тем более ценились среди них те, кто мог загодя почувствовать эту опасность и своевременно предупредить о ней сородичей. Таких людей называли видящими.

Луция раздраженно поморщилась. Насколько ей бы было легче, родись она мальчиком! Мужчины, обладающие даром, ценились в общинах на вес золота. У них был особый статус, они могли позволить себе гораздо больше, чем простые общинники, могли едва ли не на равных говорить со старейшинами и магистратом.

Любая семья была бы счастлива отдать свою дочь замуж за видящего, увеличив тем самым фамильную честь и вероятность появления новых одаренных.

Иное дело она – женщина, жизнь которой определяла ее семья. Узнай кто-нибудь о ее даре, и статус ее семьи, и без того высокий, вознесся бы едва ли не до небес. И, вместе с тем, это положило бы конец ее, и без того ограниченной, свободе.

Какие там походы в лес?! Ей сильно повезет, если ее, хотя бы изредка, станут выпускать из дома. Отец, разумеется, будет сильно дорожить своим сокровищем, гордостью рода, хвастаться ею перед соседями, а матушка начнет суетиться и бегать по тем же соседям, подыскивая ей подходящую партию.

Девушка невольно вздрогнула. И будто мало ей было страха, ее, вместе с неприятными мыслями, вот уже в который раз, кольнуло чувство вины. Будущее будущим, но для кого-то вроде нее скрывать свой дар сродни предательству.