Император

Иргония, сразу поняв интерес императора к Фларгии, с темы на тему не перескакивала, а рассказала о своей жизни при Фларгийском дворе. Она видела, что весьма устаревшие сведения тех времён императора не очень интересуют. Всё, что Олег хотел, так это получить более объективную характеристику самого короля Дейрима.

— Он неплохой человек, только глупый, — вынесла она окончательный вердикт про короля.

Олег от такой характеристики Дейрима чуть не подавился оливкой, а это было неприятно — местные оливки были раза в полтора крупнее самых крупных земных.

— В каком смысле глупый? — засмеялся он.

— В таком, что глупый, — удивлённо посмотрела Иргония.

Из её дальнейших пояснений Олег понял, что королева Бирмана не права. Дейрим был не глупым, а тугодумом, или, как грубее выражались там, где нынешний император вырос, тормозом.

Иргонии было затруднительно рассказывать и отвечать на вопросы, потому что только разумом она была с императором, а душа её рвалась туда же, где находились души всех присутствующих на обеде особ — в прекрасной музыке, которую исполнял ансамбль Зюса, одного из лучших учеников и последователей Моцарта.

Помимо лирических песен исполнялись и замечательные мелодии из репертуара оркестра Поля Моруа, которые Олег хорошо запамнил. Только на прошлой декаде он их Моцарту частично наиграл, частично напел, и вот уже они исполняются вполне прилично. Так сказать, на уровне. Не зря император дал ещё этому миру и нотную грамоту — и сейчас на пюпитрах перед музыкантами лежали ноты.

Конечно, в мелодиях не хватало звуков смычковых инструментов, но принести в Таларею ещё и скрипки с альтами, Олег не рискнул. И дело не только в том, что он не Страдивари и не Амати — кстати, имя последнего он знал только из сканвордов, где часто стрелочка показывала, что надо вписать имя учителя Страдивари, и получалось по буквам, что это Амати — в принципе, можно было сделать скрипки без особо уникального звучания. Олег пока отложил этот вопрос потому, что не представлял, как извлекать те или иные ноты, не имея выделенных ладов, а только на слух.

Зато в ансамблях и оркестрах, безо всякого его участия, появились духовые музыкальные инструменты от флейт-дудочек до горнов и труб. Пусть они были не такой конструкции, как земные, и имели иной принцип формирования звука нужной высоты, но с появлением нотной грамоты это не играло никакой роли.

Император уже распорядился на базе гвардейского Псковского полка создать военный оркестр.

— Олег, ты разрешишь мне поискать у тебя в столице музыкантов, которые согласятся переехать ко мне в королевство? — спросила Иргония, — А то у Клемении уже есть и музыканты, и певцы нового направления.

— А если бы у Клео не было, то и тебе бы не нужно было, — улыбнулся Олег, но когда королева собралась с жаром опровергать его слова, то он её остановил, накрыв своей ладонью её, — Я не возражаю. Только учти, стоить это тебе будет очень дорого, моя мельпомена избалована.

— Ах, что мне теперь деньги, Олег, — засмеялась Иргония, — У меня их станет много. Я же твоя вассал.

— Формально ещё нет, — напомнил император, — вот перед началом Совета принесёшь мне клятву, займёшь в нём своё место, тогда да.

Как и с бала, с обеда Олег тоже улизнул пораньше. Не то, чтобы ему не хотелось послушать исполнителей песен и музыки — как раз теперь, когда он создал нормальный звукоряд, его перестало корёжить от искусства, а совсем наоборот, только радовало — но ему ещё надо было подписывать очередную кипу документов, которые ему исправно поставлял Клейн. Сестра ушла с обеда сразу же вслед за ним.

Уля совершила героический поступок — отказалась от поездки на аттракционы. Олегу объяснила, что накануне она там уже была, и Псков завтра покидать не собирается. Так что, успеет ещё и на каруселях накататься, и на качелях покачаться, и по лабиринтам побегать, и прочие радости испытать.

— Я уже прочитала доклад разведки, — сообщила она Олегу, — Хорошо ребята поработали. Считай, всё вывернули наизнанку. Даже умудрились долги короля разузнать.

— Ну, это несложно было, — усмехнулся он, — Банки между собой информацией о клиентах-должниках делятся исправно. А мы контролируем уже три крупных финансовых учреждения, действующих, в том числе, и во Фларгии.

Посол короля Дейрима был скользким, как налим, что, впрочем, говорило о его хороших дипломатических качествах.

В императорском кабинете они находились втроём — Олег, Уля и фларгийский граф.

Весьма пожилой дипломат, судя по всему, был хорошо осведомлён о положении, которое занимала королева Саарона при императорском дворе, поэтому глупых вопросов, касаемых того, зачем она присутствует при разговоре, не было. К тому же, король Дейрима рассчитывал и на её магическую мощь.

Начальная позиция, обозначенная графом в переговорах, сводилась к простому — Фларгия хотела получить от Псковской империи всю возможную военную помощь и ещё очень много денег, а взамен предоставить братскую любовь и искреннюю признательность, то есть по сути ничего.