Император Африки

С его помощью, я смог одеться и привести себя в порядок, больше приличествующий моему положению. Негоже уже появляться в полуголом виде прикрывая свои чресла одной кобурой с маузером. Ну, это я утрирую.

Выйдя из комнаты, больше напоминающей больничную палату, я ответил на приветствие воинов моей охраны, просравших нападение на меня. Эх, Палача со мною не было, а то бы он тут… навёл порядок. Суки…

В сопровождении Луиша, я вышел в одну из зал, и там опустился в глубокое деревянное кресло, меня ждал непростой разговор с Менеликом II, к которому уже побежали его придворные, сообщая "радостную" весть, что я очнулся и даже уже пошёл, нет, не на…, просто смог уже сам ходить.

Негус появился через час, быстро, но важно шествуя по небольшому залу, где я находился. Я подождал, пока он не подойдёт ближе, а потом, с трудом поднялся из кресла, слегка пошатнувшись при этом, и вызвав у него непроизвольное желание меня поддержать.

Это его невольное движение, не укрылось от моих глаз. Значит, он мне не враг, а теперь уже соратник, движимый, таким же чувством мести, которая двигала и мной.

– Я приветствую тебя император, – сказал я, стоя перед ним.

– Не могу тебе ответить тем же, муж моей безвинно погибшей дочери, – ответил мне Менелик.

– Не всё зависит от нас, и не всё мы можем предвидеть, негус. Где была твоя охрана, где был тот, который проверял иностранцев прибывших на свадьбу? Или никогда и никто не смел, покушаться на жизнь императора и его приближённых?

– Эти люди, ответят за случившееся, – глухо ответил мне негус, – по всей Абиссинии ищут организаторов, и всех кто мог быть причастен к этому. Мои палачи уже допрашивают тех, кто затеял драку, отвлёкшую охрану.

– Поздно уже пить лекарство, когда желудок уже отвалился, – перефразировав знаменитую фразу, ответил я ему. – Мне предстоит самому разобраться во всём и наказать всех тех, кто имел наглость покуситься как на меня, так и на мою жену.

Император, дёрнулся, как от удара и сказал.

– Не тебе, а нам. Нам, – подчеркнул он это слово, – предстоит разобраться с организаторами убийства, потому, как убийцы уже давно мертвы.

– Здесь и разбираться не нужно, и так всё ясно, – устало ответил я. – Это англичане, и это также верно, как и то, что я чернокожий.

Менелик качнул головой, подтверждая то, о чём он и сам думал. Дело было ясное, что дело было тёмное.

– Садись, – ответствовал он мне. Ему же мигом принесли другое кресло, в которое он уселся, расположившись напротив меня. Мы помолчали, каждый думая о своём, а в итоге, об одном и том же.

– Что ты думаешь предпринять? – спросил меня негус.

– Воевать, воевать, и ещё раз воевать. Но…, я приподнялся из кресла. – Но, мне необходима помощь.

– С оружием я тебе помогу. Торговля твоего государства, как и его территория, растёт, да и у меня найдётся запас винтовок, которые я тебе отдам.

– Нет, мне нужны не только винтовки и патроны, мне нужны ещё и люди. Негритянское население ещё не развито и может пока, только быстро учится воевать. Мне нужны учителя и врачи, инженеры и учёные. Мне нужны школы, и пускай это будут всего лишь церковно-приходские школы, но пусть они будут. Мне нужны академии и университеты. Иначе…

– Иначе, мы всю жизнь будет обслуживать других и преклоняться перед англичанами, веря, что это они молодцы, а мы только ничтожная пыль под их ногами.

Менелик II не всё понял из того, что сказал ему Мамба, но общий смысл, уловил, и ответил, после того, как обдумал свои слова.

– Нелегка ноша государя. А твоя, так и вовсе. Никого за тобою нет, Иоанн Мститель, ни семьи, ни славных предков.

– Твоя, правда негус, – мрачно усмехнулся я, – и вправду, никого. Ни предков, ни семьи, дочери лишь малолетние, да соратники редкие. Да много ли помогли Йоханнысу IV, его родственники? А может друзья помогли, и спасли его от смерти, а его войско, от поражения? Или предки его, встали из древних могил?

– Да, твоя правда, за мной, только группа преданных мне лично, да бывшие воры, разбойники, авантюристы, и нищие, желающие обрести богатство. Да, только лишь такие, у меня и есть. Мошенники и отчаявшиеся, каторжники и дезертиры, они основа моего государства и армии. Но и сними, я работаю. Воров, не бросивших своё ремесло – вешаю, дезертиров, бросивших в бою своих товарищей – расстреливаю, а мошенников – травлю.

– И не будет им спасенья от меня, если они не раскаются, а более, ненавижу я предателей – у тех, я отнимаю душу, потому, как честь, они уже потеряли! А бесчестным, и душа не нужна, не примут их там… Будут маяться везде, и в аду, и в раю.

– Скажи мне, где ты захоронишь свою дочь?

– Тело её почиет в семейной гробнице, а лик её будет причислен к святым Абиссинской коптской церкви, на то уже отправлен мною запрос египетскому патриарху в Каир. Думаю, что соизволение от него, мы получим в ближайшее время.

– То, правда, святая она. Бросилась на помощь ко мне, и погибла, собою и закрыв, все осколки и силу взрыва на себя приняв.