Император Александр I. Политика, дипломатия

Как бы то ни было, неаполитанская революция должна была встревожить европейские кабинеты гораздо сильнее, чем испанская. Последняя объяснялась ошибками правительства и могла оказать вредное влияние на одну Францию; но королевство Обеих Сицилий не было отделено от других государств чем-нибудь вроде Пиренеев; революционный пожар мог быстро обхватить всю Италию благодаря карбонари, а на севере Италии — австрийские владения. Сама Англия, настаивая на невмешательстве, исключала, однако, тот случай, когда внутренние волнения в одной стране будут грозить опасностью соседним державам. Австрия немедленно усилила свои войска в Ломбардо-Венецианском королевстве, и в то же время император Франц пригласил русского императора и короля Прусского на свидание в Пест для совещания о мерах против революции. Меттерних переслал кабинетам с. — петербургскому, берлинскому, лондонскому и парижскому план действия: австрийская армия двинется на Неаполь для потушения революции; пять великих держав не будут признавать ни одного акта правительства, созданного революцией, не будут принимать от него никаких объяснений; их посланники в Вене составят постоянную конференцию с австрийским министром иностранных дел, для того чтобы объединить виды пяти дворов и употреблять один язык. В другом мемуаре, адресованном к дворам итальянским, австрийский кабинет, выставляя себя естественным покровителем полуострова, объявлял, что приложит попечение о средствах восстановить на нем порядок, и отстранял мысль, что можно предотвратить новые волнения уступками конституционным идеям, причем ясно высказывалось намерение восстановить и в Неаполе старый порядок вещей.

Так хотела действовать Австрия в виду ближайшей опасности, действовать твердо во имя известного начала, не позволять себе никакой сделки с началом противоположным. Но что скажут другие державы? Разумеется, Пруссия будет согласна на такой образ действия; но конституционные державы, Франция и Англия, согласятся ли действовать для поддержания старого порядка вещей в Италии; а главное — согласится ли на это русский император, сильно высказавшийся против революции, но не отрекшийся от своего прежнего либерального взгляда? Франция, основываясь на ахенских решениях, потребовала конгресса и пригласила другие дворы объявить предварительно, что они уважают независимость и права государств, но не могут причислить к этим правам право ниспровергать учреждения страны посредством восстания войска; что они не могут признать конституции королевства Обеих Сицилий законной, пока король и народ, освобожденные от ига партий, свободно дадут себе законы, по их мнению, лучшие, и если для этого освобождения короля и народа необходимо употребить силу, то австрийские войска двинутся к Неаполю и будут в случае надобности поддержаны войсками всех союзников с согласия государей итальянских. Если Франция требовала конгресса, то понятно, что Австрия должна была ждать такого же требования и от России, ибо конгресс был любимой формой русского государя для решения европейских дел.

Император Александр отклонил съезд в Песте и потребовал другого места свидания, потребовал конгресса именно в Троппау, без согласия которого австрийская армия не могла перейти границы неаполитанских владений; притом император Александр не требовал полного восстановления старого порядка вещей в Неаполе, как хотелось Австрии, но установления нового порядка на законных основаниях, как хотелось Франции. В письме к австрийскому императору Александр указывал, что еще по поводу испанской революции он предлагал общее совещание о мерах для сдержания дальнейших революционных движений; но тогда его предложение не было принято, а теперь он видит с удовольствием, что державы возвращаются к предложенному им средству.

Австрии очень не нравился конгресс: протянется время в совещаниях, тогда как пожар надобно тушить как можно скорее; надобно будет подчиниться решениям конгресса, а нет надежды, чтобы конгресс согласился на полное восстановление старого порядка в Неаполе; ясно, что Россия и, Франция будут заодно против этого. Меттерних отправил австрийского посланника при петербургском дворе Лебцельтерна в Варшаву, где тогда находился император Александр, уговаривать последнего согласиться на немедленное движение австрийских войск к Неаполю. Лебцельтерн представлял против конгресса, что Англия, вероятно, откажется в нем участвовать, но получил ответ, что делать нечего, можно обойтись и без содействия Англии в вопросе чисто континентальном.

Англия действительно была против конгресса, и основания этому лорд Касльри высказал в длинном письме к английскому уполномоченному при венском дворе лорду Стюарту (Stewart):