Император Александр III

Когда при мерцающем свете факелов люди конвоя с гробом приблизились к церкви, раздалась тихая военная команда, солдаты взяли на караул, и горнисты затрубили поход. Труднопередаваемое впечатление производил этот военный сигнал, раздававшийся в ночной тиши, при приближении гроба с останками Того, Кто, в качестве начальника Рущукского отряда, Сам неоднократно отдавал приказ играть поход! Но прошло несколько секунд, и звуки военного сигнала были покрыты величавыми аккордами Коль славен.

Конвойцы медленно приблизились к паперти церкви и передали драгоценную ношу на руки Государя Императора, наследника Цесаревича, Принца Вельсского, Великих Князей и генерал-адъютантов, которые внесли гроб в церковь и уставили на катафалк. Маленькая церковь могла вместить только незначительную часть участвовавших в печальной процессии, и потому, после того как вошли в церковь Высочайшие Особы и лица свиты, двери были закрыты для публики на время служения панихиды. Когда, по окончании панихиды, Августейшие Особы простились с дорогим усопшим и в каретах возвратились во Дворец, двери церкви были открыты для всех желавших поклониться праху усопшего Монарха.

Покойный Государь за время болезни значительно похудел, но его доброе, открытое лицо мало изменилось, и только прекрасные глаза, очаровывавшие всякого своим ласковым, до глубины души проникавшим взором были теперь закрыты. Руки Почившего были сложены на груди на крест, и к ним прислонен маленький образок. Входившие, положив перед гробом почившего Монарха земной поклон, целовали правую руку его и затем, обходя вокруг гроба, покидали церковь через временный выход, устроенный в окне северной стороны, дабы не задерживать новые массы лиц, желавших поклониться праху Усопшего, беспрерывною волной входивших через двери. В продолжение целой ночи, невзирая на стоявшую непроглядную темноту, люди всех званий, и богатый и бедный, поднимались по Севастопольскому шоссе к Ливадийскому храму, расположенному в шести верстах от Ялты, и масса желавших войти в храм была так велика, что многие, после тщетных пяти-шестичасовых ожиданий, должны были возвращаться в город с надеждой застать на другой день меньшее число ожидавших доступа в храм. Но и на другой день многим, к их прискорбию, не удалось исполнить душевного желания, так как прилив желавших проститься нисколько не уменьшался до последней минуты пребывания гроба в церкви.

В день перенесения гроба в церковь Вознесения началось возложение венков к ногам усопшего Императора. Первый венок положил стрелковый 16-й полк своему незабвенному Шефу. Город Ялта, купечество, ремесленники города Ялты возложили серебряные венки, приготовленные ялтинскими мастерами. La colonie française de Jalta возложила большой лавровый венок с надписью Souvenir et regret; затем следовали венки от Татар, поселян Алуштинско-Дерикоевской волости, от Русского Общества Пароходства и Торговли, от Ялтинской прогимназии, от Греков Турецких подданных, от общества ялтинских приказчиков, от училищ Ливадийского, Никитского сада и т. д. Обращал на себя внимание венок от военного министра «Незабвенному Командиру от начальника штаба Рущукского отряда». Масса венков была так велика, что закрывала весь катафалк, и новые венки пришлось складывать на правой стороне церкви.

Для прощания с прахом Усопшего уже с вечера начали приходить отрядами воинские части, прибывшие из Одессы и расположившиеся за Ялтой в Массандре. Одна часть сменяла другую, так что почти все войска, около восьми тысяч, получили возможность поклониться телу Почившего. Этого возможно было достигнуть, благодаря строгой дисциплине, господствующей в армии. В строгом порядке входили солдаты, не мешая один другому, не задерживая товарищей, так что в то время, когда мимо гроба проходили десятки частных лиц, успевали проходить сотни солдат.

Панихиды служились у гроба два раза в день в присутствии Государя Императора, вдовствующей Императрицы, Особ Императорской Семьи, генерал-адъютантов и лиц свиты. День и ночь у гроба Почившего дежурили чины Двора, а священники читали Св. Евангелие.

Бюллетени о состоянии здоровья Его Императорского величества государя императора Александра III

* * *

Здоровье Его Величества, со времени перенесенной Им в прошлом январе тяжелой инфлюэнцы, не поправилось совершенно; летом же обнаружилась болезнь почек (нефрит), требующая для более успешного лечения в холодное время года пребывания Его Величества в теплом климате. По совету профессоров Захарьина и Лейдена, Государь отбывает в Ливадию, для временного там пребывания.

«Прав. Вестн.» (17 сент. 1894)