Император двух Империй

Ливень осложнил их жизнь и быт, превратив подъездные пути в реки грязи и заставив массово прятаться от потоков благословенного ливня под крышами, что, в свою очередь, делало управление настроением масс задачей весьма и весьма сложной. Людей трудно было собирать в одном месте, трудно было доводить до их сведения важную информацию и объявления. Так что совместный прием пищи в таких вот импровизированных столовых был чуть ли не единственным способом коммуникаций.

Общаться Маше все еще было непросто. И если при разговоре с образованными людьми ее знаний русского языка хоть как-то, но уже хватало, то вот при общении с, как тут принято говорить, обывателями это уже становилось реальной проблемой, и тут никакая предрасположенность к языку, никакое мамино наследство выпускницы Смольного института в Санкт-Петербурге не могли выручить бывшую итальянскую принцессу. И лишь Натали, верная и незаметная Натали, выручала, вовремя подсказывая значение особо трудных слов или поясняя, что на самом деле имели в виду спрашивающие.

Так и шло время, перетекая от одного вопроса к другому, от одной проблемы к другой, от одних задач к другим. И даже ужин был такой же задачей, как и все остальные.

К сидевшему неподалеку Суворину подошел один из его чиновников и что-то сказал, склонившись к самому уху министра информации. Тот кивнул и явно отдал какие-то распоряжения. Маша съела еще ложечку каши и не обратила на эту суету никакого внимания, поскольку то к Суворину, то к Ханжонкову постоянно кто-то подходил, и подобные сцены происходили более чем регулярно. Появлялись операторы и фотографы, бродили по палаткам репортеры, выискивая интересные жизненные истории, отснятые материалы просматривались в специальной монтажной палатке – в общем, шло производство очередной картины, и, судя по восторженному блеску Ханжонкова, он предполагал очередной успех, который если не затмит славу «Героев крепости Осовец», то как минимум будет выглядеть более чем достойно.

Разумеется, местным жителям было очень лестно попасть «в фильму», и на фоне этого даже как-то забывалась постигшая их беда. Тем более что ливень действительно заливал пожары, и была надежда, что к утру и сами склады как-то поутихнут. Ведь даже сейчас уже разрывы звучали значительно реже.

Появились в дверях очередные люди, и Маша бы не обратила на посетителей никакого внимания, если бы половина из явившихся не была в кавказских бурках, а вторая часть в стандартных армейских плащах с капюшоном.

– Доброго вам вечера, псковичи!

Пришедший высокий мужчина откинул мокрый капюшон, и народ ахнул:

– Государь!

Маша стремительно поднялась из-за стола и вышла навстречу мужу. Еще секунда, и государь император Всероссийский поймал в объятия свою юную жену, которая устало прижалась лицом к его мокрому плечу.

Присутствующие что-то закричали, кто-то захлопал в ладоши, полыхали вспышки фотоаппаратов, стрекотали кинокамеры, суетились люди, улыбались прибывшие и присутствовавшие горцы, и лишь Маша ничего не видела и не замечала, стараясь сдержать слезы, которые так и норовили скатиться по ее мокрым щекам. Мокрым? Ну да, вероятно, от мокрого плаща…

Государь что-то шептал ей на ухо, но присутствующим слышно не было, да и не важно это было совершенно. Ведь понятно все всем было и так.

Завистливо вздыхали бабы и девицы, скупо усмехались мужики, вопили в восторге мальчишки и девчонки, и лишь горцы светились от гордости, показывая всему миру, вот, мол, какие у нас подопечные командиры.

И даже циничные репортеры с киношниками преисполнились профессионального азарта, пользуясь тем, что Суворин не вмешивается и позволяет снимать, сам, улыбаясь, глядя на августейшую чету.

Что было у него в голове? Да какая разница!

Но Маша уже опомнилась:

– Вы ж с дороги! Сейчас ужинать!

И вот уж царь-батюшка со своею молодою женой сидит вместе с эвакуированными псковичами, ест кашу и выслушивает жалобы и прошения своих подданных.

А рядом с ним сидит совершенно счастливая императрица Всероссийская.

США.

Вашингтон, округ Колумбия. Белый дом.

28 августа 1917 года

Совещание в Овальном кабинете шло третий час, и вместе с плотными клубами табачного дыма нарастал и градус обсуждения, переходя с одной злободневной темы на другую.

– Мистер Лансинг, как продвигаются переговоры с русскими?

Госсекретарь раскрыл свою папку и углубился в записи.

– В настоящее время, мистер президент, переговоры все еще ведутся по целому ряду аспектов и направлений, в том числе и по вопросу согласия русских на предоставление независимости Польше. Российский МИД, не отвергая саму идею, все же увязывает решение этого вопроса с целым рядом уступок, преференций, помощи и дотаций со стороны США.

Маршалл хмуро уточнил:

– Обещанных поставок по ленд-лизу им недостаточно?