Император из стали

– Оборони Бог, живописать крестьянство розовым цветом, рисовать лубочную идиллию с пастушком Лелем. И крестьянский мир угнетают тяжкие немочи: буйные, порочные страсти, особо во хмелю; смирение, порой переходящее в холопство; календарно-бытовое «обмирщение» святых, тёмные суеверия, подменяющие и искажающие православную веру. О сём написаны горы книг, обличающих крестьянскую темь и дичь. А вот не видеть в крестьянах людей – это нормально? Цивилизованно? Каким варваром надо быть, чтобы считать недочеловеками тех, чьими трудами живешь и процветаешь? Книги стыдливо избегают ответа на эти вопросы. Что делать – они тоже не учат. Как преодолеть вековое отчуждение сословий? Как из ненавидящих друг друга осколков сложить единое общество, способное противостоять внешним угрозам? – с акцентом на вопрос произнес последнюю фразу император и оглядел присутствующих. – Может быть у кого-то из вас имеются адекватные ответы? Нет? Ну тогда продолжим…

«Боже! Что тут продолжать? Переварить бы уже услышанное!» – читалось на изумлённых, возмущенных и очень редко – восхищённых лицах. Дворянское собрание чувствовало себя нерадивой служанкой, заметавшей долгое время пыль под ковёр. Сегодня он был безжалостно сдёрнут и взору предстала неприглядная куча мусора.

– Я начал наш разговор с вопросов: для чего России царь? А если он нужен, то какой? Продолжу ряд не менее дерзкими, но логичными: для чего России дворяне? А если нужны, то какие? Как задумывалось дворянское сословие знают все. Поэтому я сосредоточусь на описании того, что оно из себя представляет сегодня. Служилое сословие представлено всего третью чиновников, половиной офицерского корпуса и только в генералитете имеет явное преимущество – 90 % генералов и адмиралов – потомственные дворяне. Потерялись аристократы и на селе. Помещичьи владения занимают всего пятую часть от всех земель, при этом серьезно сельским хозяйством занимаются только около 3 % дворян, владеющих крупными поместьями, которым удалось приспособиться к новым условиям, активно используя новейшую технику, минеральные удобрения и наемный труд сельскохозяйственных рабочих. Именно такие хозяйства служат главными поставщиками зерна, в том числе и на экспорт, но их безумно мало. Не доминирует высшее сословие и в промышленности. Владельцы крупных торгово-промышленных предприятий большей частью являлись выходцами из купцов, дворян среди заводчиков меньше 20 %. Новым ведущим слоем России все больше ощущают себя крупные предприниматели, созидающие ее богатство и величие. Пожалованные дворянством, они часто не спешат приписаться к тому или иному дворянскому губернскому обществу, а порой и вовсе отказываются от чести вхождения в высшее сословие Империи. Так поступил, например, банкир и краевед Николай Найденов, заявивший, что он купцом родился и купцом умрет.

Я бы еще долго мог зачитывать разные обидные и тревожные цифры. Оглашенной информации уже вполне достаточно для нелицеприятных выводов – монархия и дворянство в существующем виде никак не тянут на лидеров в какой-либо области, и уже тем более – на локомотив прогресса и процветания. Высшее сословие всё больше соответствует едкой пословице про пятое колесо в телеге и отдельные примеры беззаветного служения Отечеству не меняют общей картины, где на одного труженика и героя, к сожалению, приходится восемь высокородных бездельников и паразитов… Высшее общество России всем своим существованием демонстрирует пример общественного дисбаланса между имеющимися привилегиями и пользой, которую оно приносит. Такой дисбаланс неестественен и не может существовать вечно. Если ничего не менять и не меняться самим, монархия и дворянство вымрут как доисторические мамонты, и это будет ещё очень хороший результат. Французская революция демонстрирует ещё и другие варианты…