Император мира

— Ты мне нужен, Реминт, — негромко позвал он. Мужчина отключил машину, отстегнул ремни и направился к ним. Он двигался с экономной грацией, слегка напоминавшей движения Руиза Ава. Лицо убийцы приняло какое-то отстраненное выражение, на нем читалась сила и сдерживаемая ярость — Кореана внезапно безоговорочно поверила в справедливость характеристики, данной ему братом.

Неожиданная вспышка ненависти превратила физиономию Реминта в страшную маску.

— Да, — кивнул Юбере, — его чувства ко мне не изменились, несмотря на необходимость полного подчинения. Разумеется, эта ненависть, как и прочие эмоции, вызвана искусственным путем. Впрочем, для него она по-прежнему является реальностью. И то унижение, которое он испытывает, выполняя мои приказы… что ж, это лучшее, что смогли сделать генши.

Во взгляде Юбере мелькнула отеческая нежность.

— Какая великолепная машина для убийств! Ты знаешь, что однажды Реминт голыми руками прикончил морассара? Правда, тот был не очень молод и к тому же страдал какой-то странной болезнью вроде гниения хитина. Но все равно, какая победа! А теперь мой брат еще сильнее — кости укреплены, мышечные волокна утроены, под кожу имплантирована моносеть. Возможно, ему удалось бы справиться даже с твоим морассаром, хотя он выглядит довольно внушительно… Реминт, ты поступаешь в распоряжение этой женщины. Разумеется, если ее приказы не повредят моим интересам. Впрочем, братишка, это ты и так знаешь, не правда ли? Ты навсегда усвоил урок!

Кореана с трудом подавила дрожь. Как же она ошибалась, считая Алонсо Юбере холодным, бесстрастным существом!

Только покинув цитадель вместе с Реминтом, она вспомнила, что так и не выяснила, почему убийца выступил против собственного брата.

Фломель оглядел свое новое обиталище. Что ж, по крайней мере, не хуже предыдущего. Дверь отворилась, женщина на экране головизора сообщила, что он может выйти и пообщаться с товарищами по заключению. Фокусник с радостью повиновался.

Фараонец очутился в огромной комнате с высоким потолком. Люди собирались небольшими группами, негромко беседуя между собой. Некоторые торопливо совокуплялись, используя для этой цели небольшие ниши, задрапированные тканью. Другие развлекались настольными играми. До чего вульгарны эти жители пангалактики! Впрочем, от рабов на Фараоне тоже не приходилось ожидать пристойного поведения. Вероятно, во всей вселенной люди не слишком отличались друг от друга.

Фломель растерянно бродил по залу, стыдливо отводя глаза от непристойностей, творящихся в нишах.

Внезапно иллюзионист застыл на месте, не в силах поверить собственным глазам. За маленьким столиком сидели Дольмаэро, Мольнех и Низа, неспешно потягивая какой-то напиток из высоких бокалов и разглядывая остальных рабов.

Он уже собирался броситься к соотечественникам, но в памяти всплыли все унижения, которые ему пришлось перенести по вине проклятого бродяги и этих наивных простаков, поверивших его лживым обещаниям. Фломеля охватило бешенство. Хотелось задушить их голыми руками. Тем более что поблизости не было видно Руиза Ава и их никто не мог защитить. Фокусник с трудом взял себя в руки. Прекрасная возможность заслужить особую благосклонность леди Кореаны. Уж она-то не оставит их безнаказанными! А пока следует осторожно разузнать побольше об их приключениях. Он заставил себя радостно улыбнуться и бросился к фараонцам, выкрикивая слова приветствия.

Низа подняла голову. На лице невесть откуда взявшегося Фломеля красовалась настолько лживая улыбка, что по ее спине пробежала дрожь.

— Дольмаэро! Мольнех! Как я рад вас видеть! — еще издали закричал он, — И ты тоже здесь, Низа? Ну разумеется! А где твой отважный продавец змеиного масла?

Девушка не могла в ответ выдавить ни слова. Неожиданное появление Фломеля казалось недобрым предзнаменованием.

Вместо нее сдержанно, но вежливо ответил Дольмаэро:

— Мы понятия не имеем, мастер Фломель. Он оставил нас тут, чтобы найти покупателей, так он сказал. Но какая неожиданная встреча!

— Да, я сам удивился, — иллюзионист притащил еще один стул и уселся, не дожидаясь приглашения. — Значит, этот бродяга бросил вас на произвол судьбы? — На его лице мелькнула злорадная улыбка, которая, правда, быстро сменилась выражением притворного сочувствия.

— Боюсь, что так, — мрачно отозвался старшина, и Низа восхитилась тем, насколько ловко тот притворяется. Возможно, Дольмаэро следовало стать фокусником. Во всяком случае, он играл свою роль гораздо убедительнее, чем Фломель — свою.

— Ну что ж, я никогда не доверял его лживым речам. Он скверный человек, и я рад, что вы наконец-то согласились с моим мнением. Хотя мне больно видеть, какую дорогую цену вы заплатили за это открытие. — В голосе Фломеля отчетливо слышались нотки неискренности.

Низа держалась из последних сил, чтобы не броситься на защиту любимого. Она сжала зубы и резко кивнула.

Фломель, изображая сочувствие, опустил на ее плечо костлявую руку.

— Особенно сильное разочарование, должно быть, испытала ты, моя девочка, — снисходительно улыбаясь, произнес он.