Император Николай II и евреи

В течение XVIII века евреи продолжали оставаться в тени и вели себя как можно осторожнее, хотя и без особой таинственности, во всех необходимых случаях действуя через христианский фронт, который с формированием масонства приобрел значительный вес и получил замечательную организацию.

Весьма точные сведения о деятельности евреев в XVIII веке мы находим в двух сочинениях, написанных перешедшим в Христианство евреем аббатом Жозефом Леманном: «Вхождение евреев во французское общество и христианские государства» (1886 г.) и «Господство евреев. Его причины» (1889 г.).

Оба сочинения основаны на документальных данных.

Аббат Леманн подчеркивал: «Почти никто не знает, каким образом евреи влились в современное общество. Точные данные этого вхождения почти неизвестны. Туманным образом это событие связывают с революцией 1789 года и держатся этой версии»[150].

Аббат Леманн утверждает, что план уничтожения христианского общества и создание нового общества, во главе которого будут стоять евреи, восходит к очень древним временам, но всегда держался в секрете и только в XVIII веке «он был скрыт в облаках нарождавшегося духа философии и филантропии. Таким образом, важно изучить и вникнуть в эту роковую точку отсчета, этот дух заразы и шторма».

Разъяснив, что под этим понимается дух бунта, схожего с бунтом, который устроил в Эдеме древний змий («Вы будете, как боги, знающие добро и зло»), и отметив наличие этого духа у тайных обществ предыдущих веков, аббат Леманн замечает, что «с наступлением XVIII века ситуация стала ухудшаться. Управление различными тайными обществами сосредотачивается в масонстве... Знаменитый масонский съезд, состоявшийся в Вильгельмсбаде в 1782 г., проходил в огромном зале собраний»[151].

Действительно, Вильгельмсбадский съезд был собранием европейских заговорщиков, на котором была подробно разработана общая программа действий и принято решение о проведении французской революции.

«Я не расскажу вам о привезенных мной секретах, — объявил по возвращении с этого съезда граф де Вирье, присутствовавший на нем в качестве представителя французских мартинистов, — единственное, что я могу отметить, – это все гораздо серьезнее, чем вы думаете; затевается настолько хитроумный заговор, что Церкви и правительствам будет очень сложно устоять»[152].

Евреи имели огромное влияние на съезде в Вильгельмсбаде как своим прямым участием в масонских организациях, так и скрытым действием группы «еврейских просветителей». Английские ложи выказывали наибольшую благосклонность участию евреев в ложах. Душой этих лож был Толанд, атеист и автор «Пантеистикона», о котором мы уже говорили. Он также написал две замечательные записки в пользу евреев: «Аргументы в защиту натурализации евреев в Великобритании» (1715 г.) и «Назаренус, или Иудейское, языческое и магометанское христианство» (1718 г.)[153].

Затем, как отмечает г. Гессен[154], «некоторые данные свидетельствуют, что уже с середины XVIII века евреи не только имели доступ во французские ложи, но и получали патенты на учреждение лож в других странах. Так, в 1761 г. парижский еврей Стефан Морин получил от Совета Императоров Востока и Запада в Париже патент, которым он назначен был Депутатом и Великим Инспектором для Америки и был уполномочен распространять по ту сторону океана 25 степеней, что он и исполнил с успехом, посетив С. Доминго, Ямайку и другие места. Вообще французское масонство во многом способствовало привлечению евреев к союзу...»

Цитируем г. Гессена: «Характернейшей чертой умственной жизни Европы в XVIII веке является мирное сожитие крупных научных завоеваний со стремлением овладеть тайнами мистических знаний. Химия и алхимия, астрономия и астрология, физика и магия, свобода религиозных убеждений и теософские бредни в странной гармонии совмещались даже в лучших современных умах. Масонские ложи, имевшие в своей среде образованнейших людей того времени, не избегли общего увлечения: и они страстно стали доискиваться каких-то величайших тайн, известных будто бы тем, кто был посвящен в высшие степени масонства. Пользуясь этой слабостью, разные темные личности стали изготовлять и продавать многообразные системы масонства “для всех потребностей и направлений”, в которых первоначальные три степени английских лож – ученика, товарища и мастера – стали быстро возрастать количественно, доходя в некоторых орденах до тридцати трех...»[155].

Среди таких, как выражается г. Гессен, «темных личностей» ключевая и, можно даже сказать, исключительная роль в XVIII веке принадлежала еще одному еврею: