Император Николай II и предвоенный кризис 1914 года

Несмотря на Цусимское поражение русского флота, война складывалась не в пользу Японии. Её войска овладели Кореей и Южной Манчжурией, но Центральная и Северная Манчжурия находились под контролем русских войск. Русское командование возвело близ Сыпингая мощную линию укреплений. Как признавался японский главнокомандующий сухопутными частями в Манчжурии маршал Ивао Ояма, его армия, одержав с большим трудом победу под Мукденом, физически и психологически "надорвалась" и уже не в силах была вести наступательные операции⁸⁴. Конечно, было бы неправильно представлять Японию полностью "разбитой", и в 1905 г. Россия не стояла на пороге победы. У армии микадо имелись ещё возможности для ведения войны.

Но военная обстановка не шла ни в какое сравнение с тем, что творилось в самой Российской империи. Начавшаяся в январе 1905 г. смута охватила всю страну, от рук террористов ежедневно гибли десятки людей. К середине 1905 г. Россия была парализована всеобщей забастовкой. Николай II весьма точно оценил сложившуюся ситуацию: "Мы находимся в полной революции при дезорганизации всего управления страной — в этом главная опасность"⁸⁵.

Не менее тяжёлым было внутриполитическое давление на Государя. Промышленные и либеральные круги упорно требовали от него прекращения войны и введения в стране парламентского строя. К этому давлению добавлялось давление извне. Во Франции "возмущение" по поводу "варварского" самодержавия достигла своего апогея, в Англии Россию иначе как страной "кнута и виселицы" не называли, и даже кайзер Вильгельм позволил себе в письме к Николаю II рассуждать о необходимости введения в России представительного органа.

Но самым тяжёлым было финансовое положение дел в стране. 29 апреля (12 мая) 1904 г. Россия подписала в Париже контракт о займе на 800 млн франков (300 млн руб.), которые пошли на нужды войны⁸⁶. Революция привела к громадным дополнительным затратам. Русской просьбе о новом займе в размере 300 млн руб. Париж отказал.

Когда Государь направлялся на встречу с кайзером в Бьёрке, он уже знал, что Лондон и Париж готовы выделить России заём, но только после окончания войны и при двух условиях: политическая позиция относительно Англии должна перестать быть враждебной, а внутри России должен установится порядок вещей "способный внушить доверие"⁸⁷. Советский историк Б. А. Романов со знанием дела писал в сороковых годах XX в., что вокруг Николая II "замыкалось кольцо, за которое не было хода"⁸⁸.

Прорывом из этого "кольца" во многом стало Бьёркское свидание. Николай II понимал, что необходимо заключать мирный договор с Японией. Дальнейшее продолжение войны, без необходимых финансовых средств, в условиях набирающей силу смуты, было крайне опасным. Царю было известно, что революционные силы, имеющие влиятельных союзников как за рубежом, так и в верхних эшелонах российской власти, вынашивали планы его устранения и уничтожения монархии. Государь знал также, что Франция, Германия и США, каждый по своим соображениям, были настроены против продолжения войны России с Японией.

Поэтому Николай II вновь стремился использовать хитроумную комбинацию кайзера в свою пользу, добившись от германского императора поддержки в заключении приемлемого для России мира. Именно для этого в 3 статью договора, который в остальном являлся повторением немецкого варианта 1904 г., по настоянию Николая II была внесена поправка: "настоящий договор войдёт в силу тотчас по заключении мира между Россией и Японией".

Эта поправка была главным достижением Николая II. Государь понимал, что Берлин, весьма заинтересованный, чтобы договор скорее вступил в силу, окажет всё имеющееся у него давление на Японию с целью скорейшего прекращения войны. Кроме того, в своих письмах кайзер не раз намекал царю на желательность мирного посредничества президента США Теодора Рузвельта, который, по словам Вильгельма, один может повлиять на японцев и "побудить их быть благоразумными в своих требованиях". Если только Николай II пожелал бы, заявлял кайзер, он мог бы частным образом снестись с Рузвельтом, "потому что мы с ним большие приятели"⁸⁹.

Идея Рузвельта сводилась к простой формуле: "Надо будет радоваться, если результат войны сведётся к тому, что русские и японцы останутся лицом к лицу, уравновешивая друг друга, те и другие — ослабленные"⁹⁰. Это вполне устраивало и кайзера, который предложил американскому президенту сразу же после заключения мира, начать активно действовать в Китае⁹¹.

Николай II знал, что Рузвельту, как и кайзеру, выгоден скорейший мир на Дальнем Востоке. Ради этого они готовы были поддержать Россию на мирных переговорах с Японией. Поэтому царь с такой лёгкостью и подписал договор с Вильгельмом, заранее зная, что этот договор постигнет судьба его предшественника 1904 г. С. Ю. Витте справедливо писал по этому поводу, что в интересах императора Вильгельма "было ещё более обессилить Россию, а раз были Биорки, его интерес также заключался в том, чтобы в Портсмуте дело кончилось миром. Не мог же он тогда думать, что Биорки потом провалятся"⁹².