Император Николай II и предвоенный кризис 1914 года

В 1891 г. Александр III заключил секретную военную конвенцию с республиканской Францией (окончательно утверждена в 1893 г.). Это тайное соглашение изначально не являлось союзным договором между двумя державами⁶. Оно должно было вступать в силу только в случае нападения Тройственного союза (Германии, Австро-Венгрии и Италии) либо на Россию, либо на Францию, либо на ту и другу одновременно. В этом случае обе державы согласно конвенции должны были оказать друг другу помощь всей совокупностью своих вооружённых сил.

Тайный военный союз с Францией не был вызван со стороны Александра III симпатией к III Республике. Это был шаг прагматика, понимавшего, что Франция, которая к концу XIX в. находилась в условиях полной изоляции перед лицом нового германского вторжения, неминуемо была бы вынуждена пойти на неравный договор с немцами. В этом случае Германия, которая уже состояла в союзе с Австро-Венгрией и Италией, вступив в союз с Англией и заставив примкнуть к нему Францию, стала бы самой могущественной державой Европы. Россия в этом случае оказалась бы перед угрозой изоляции.

Вступивший на престол в октябре 1894 г. император Николай II, с первых же дней чётко обозначил преемственность своего внешнеполитического курса с политикой покойного отца. 25 октября 1895 г. государь поручил министру иностранных дел Н. К. Гирсу разослать всем заграничным русским дипломатическим представительствам циркуляр с "изъяснением твёрдого намерения" "следовать во всём политике в Бозе почившего Родителя своего, имевшей ввиду сохранение мира и отвращение великих бедствий войны между государствами и народами"⁷.

В международных отношениях Николай II считал главным поддержание равновесия сил. Основные целевые установки его внешней политики вытекали из геополитического и стратегического положения России, её военного и экономического потенциала, статуса великой державы, объективного соотношения сил в мире⁸. Теми же причинами была вызвана Гаагская мирная конференция 1899 г. Став её инициатором, император Николай Александрович хотел создать международную систему, способную эффективно препятствовать возникновению больших войн. В этом он задолго опередил создание Лиги Наций. Великая инициатива государя не была оценена в конце XIX в., а в течение всего XX в. упорно замалчивалась. Большевики, присвоившие себе монополию на мирные инициативы, не могли допустить, чтобы в общественном сознании утвердился образ злодейски убитого ими царя как инициатора всеобщего разоружения.

Одной из важных причин, побудивших Государя инициировать созыв Гаагской конференции, стала Англо-бурская война и методы её ведения со стороны англичан. Именно британцы впервые в истории создали концлагеря, в которые заключались мирные жители, заложники, в том числе женщины и дети, заподозренные в оказании помощи бурам. Условия содержания в этих лагерях были ужасными. Русский военный агент в Брюсселе подполковник Е. К. Миллер в своём докладе в Петербург 17 (30) марта 1901 г. описывал условия заключения буров в английских концлагерях: "Условия жизни сотен женщин с маленькими детьми, скученных в тесных лагерях, крайне неблагоприятны, продовольствие отпускается в недостаточных размерах, и было часто совершенно непригодного качества. <...> Маленькие дети остались совсем без продовольствия, так как нельзя назвать пищей гнилую маисовую муку, полную всяких насекомых"⁹. По приблизительным подсчётам в английских концлагерях погибло 25 тыс. буров и 14 тыс. аборигенов¹⁰, из них 22 тыс. были дети¹¹.

Преступное ведение войны англичанами не могло оставить равнодушным императора Николая II, который поручил министру иностранных дел графу В. Н. Ламздорфу подготовить вместе с правительствами других европейских держав организацию дипломатического и даже военного давления на Великобританию¹². Однако Государя в этом не поддержало ни одно европейское государство.

Советская историография объясняла мирные инициативы императора Николая II корыстными интересами: слабостью "царского режима", отсталостью русской экономики и вооружённых сил, влияниями на царя различных политических течений. Так, историк В. И. Бовыкин полагал, что невозможность "поспеть в гонке вооружений за Германией вынудила царское правительство выйти с предложением их сокращения"¹³.

Известная исследовательница международной политики начала XX в. д-р. ист. наук И. С. Рыбачёнок выделяет три основных мотива инициативы царя по созыву конференции: "политический — создание стабильной и благоприятной для России международной обстановки в Европе; идеологический — формирование образа великой империи как носительницы идеи мира и справедливости; и финансовый — "замораживание" военных бюджетов при общем вполне прагматическом устремлении укрепить систему "неустойчивого равновесия", сложившуюся тогда в Европе"¹⁴.