Император Николай II и заговор генералов

Хочется спросить – а читали вы, например, Синявского, Даниэля, Тарсиса? «Синюю муху», скажем? Нет? Напрасно, прочтите, любопытно. В общем довольно гаерничать. Все это не то, что нами ожидается. Не наши чаяния. Это все что-то вроде «титоизма», «дубчекизма». Коммунизм «с моральным лицом». А «доктрины Брежнева» вам не хочется? А Мао вам не нравится? Мысли великого Мао?

Нет. Это еще хуже, чем явный коммунизм. Это обман. За ними стоит тот же «князь мира сего». Тот же атеизм. Тоже отступничество. Когда я читаю «Черные доски» Солоухина, я испытываю омерзение к этому Солоухину. Атеист, интересующийся иконами только ради их художественной ценности, он всячески уговаривает несчастных, забитых, нищих и бесправных, но верующих людей, отдать ему их последние святыни. Ведь люди молятся перед иконами, просят Господа об избавлении от этого ужасного режима, а этот «коллекционер» хочет отнять от них их последнее утешение! Тяжело даже читать об этом. Нет, просвета там не видно. Враг рода человеческого крепко держит добычу в своих руках. Она ему досталась так легко в 1917 году! Генералы постарались при этой передаче! Ну а теперь у нас в руках и церковь с Никодимом, и литература с лауреатом Шолоховым, и вообще все! Чего смотрели раньше? А Западу хочется и «навести мосты» и иметь «интересы» с Востоком. Ведь даже и теперь, несмотря на угрозу и атомной атаки и ракетного нападения, Запад предпочитает коммунизм Исторической России. Это, конечно, понятно. Много общего «братского» и здесь и там. Сосуществовать можно со всеми. Ведь истины нет. Истина во всеобщем единстве. И зла и добра. И не видят той черной тучи, которая уже вплотную нависла над человечеством.

…Но не слышит земная челядь,
Что уже распаялась ось:
Что-то мерит и что-то делит,
Что-то оптом и что-то врозь…

(И. Елагин)

Да, именно «земная челядь». И не слышит и не видит.

А «…уже отдаленный ангел
Над тобой в вышине трубит».

(Оттуда же)

Мне не хочется говорить в эсхатологических тонах, но назревает что-то решающее.

А эмиграция? В начале были и большие люди, и стремления, и большие надежды. Был Митрополит Антоний, был генерал Врангель, проф. Иван Ильин, Бунин, Шмелев, был Шаляпин, Павлова, целый ряд книгоиздательств, учебные заведения, высшие и средние, талантливые журналисты, профессора, ученые, опера, балет, драматические театры в Париже, Риге…

Были и некоторые «случаи». Так, например, некоторые исстрадавшиеся и морально и физически русские бывшие офицеры били по «ланитам» «неторгующего купца», так много сделавшего для развала нашей когда-то доблестной армии. Я не сторонник физической расправы, но в этом случае я на стороне офицеров. А «наилучезарнейшего», окончательно развалившего армию, били так часто, что он стал называться «тот, кто получает пощечины».

Но время шло. Между прочим, из «темных сил» чудом спаслись несчастная Вырубова, Воейков и Сухомлинов. Все «светлые либеральные» министры спаслись. Щегловитов же, Хвостов, Протопопов были расстреляны. Штюрмер замучен в тюрьме. Все «лучезарные братья» из Временного правительства благополучно перебрались на берега Сены, Темзы и разные другие. Когда начался церковный раскол, «светлые и либеральные» приложили к этому много усилий. В особенности постарался Коковцов. За границу благополучно прибыли in corpore господа из Вольной академии духовной культуры. Учреждали братство Св. Софии, писали «Свет Невечерний» и «Неопалимую Купину». Устроили Экзархат, теперь появилась уж совсем загадочная Архиепископия. Да, но корень-то один и тот же. Старый. Знакомый.

Но время шло. Ушли в могилу и большие люди, и все те, которые так много сделали зла нашей Родине. Не раскаялись нисколько, писали мемуары, доказывали, что Февраль был «лучезарен». Что наша тысячелетняя государственность была отсталой, не «прогрессивной». Винили Государя. Винили Государыню. Даже после Ипатьевского подвала. Превозносили изменников, и в первую очередь Алексеева. И сейчас вышло «Отречение» Сергеевского. Картина все та же. Какие-то ссылки (очень невежественные, кстати) на юридические нормы, какие-то пустые разговоры. Полное отсутствие нравственного сознания, сознания греховности происшедшего. «От Издательства» этой же брошюры возмутительно и поведет к новым распрям.

Назвать Алексеева «мучеником» и поставить рядом с подлинным мучеником Государем – это вызов, который не может, не должен остаться без достойного ответа. Самое печальное во всем этом, что все уже весьма преклонного возраста, стоят уже на пороге Вечности, а все нет раскаяния, которое только одно может всех примирить, всех объединить.

Говорят и пишут часто, что мы будем достойны возрождения нашей Родины только тогда, когда появится просветление общее, пробуждение совести и сознания нашей общей вины перед замученной и поруганной Родиной.