Император Николай II. Тайны Российского Императорского двора

Традиционно старшее отделение должно было воспитать в кратчайший срок новичков, внушив им сознание важности ношения формы Морского Училища и приобщения, таким образом, к семье моряков, правил товариществ или дружбы, взаимной поддержки и т. п. Эта традиция, нося в себе хорошие начала, зачастую давала повод к возмутительным поступкам юношей старшего отделения по отношению к своим младшим товарищам, переходящим всякие границы допустимого. Как всегда, лучшие из воспитанников имели мало времени уделять надзору за младшими, и это возлагали на себя добровольно худшие элементы, доставляя себе этим своего рода развлечение и занятие. Го д спустя это явление было в корне уничтожено разделением 5-й роты на 5-ю и 6-ю и сведением для совместной жизни 1-й и Гардемаринской рот.

Со мной в Морское Училище поступило около 60 человек, так что с оставшимися на 2-й год в младшем отделении получилось около 65 человек, разделенных для учебных занятий на 3 параллельных класса в среднем по 20 учеников в каждом.

На другой же день начались правильные занятия. День начинался побудкой в 6 ¹/₂ часов утра и до 7 час. давалось время на умывание и одевание. В 7 час. рота ставилась во фронт и пелась утренняя молитва, после чего строем шли в столовый зал пить чай. В столовом зале все были распределены по столам, причем за каждым столом сидел за старшего унтер-офицера воспитанник 1-й или Гардемаринской роты.

В 7 ¹/₂ часов строем возвращались в ротное помещение, откуда переходили в классы, где нужно было быть уже к 8 часам утра.

От 8 до 9 час. 25 мин. продолжался первый урок, а с 10 час. 35 мин. до 11 час. второй урок. В 11 час. шли снова в ротное помещение, где каждому воспитаннику выдавалась копеечная булка. С 11 ¹/₂ до 12 ¹/₂ были занятия: строевые, гимнастика, сборка и разборка винтовки и т. п. В 12 ¹/₂ занятия оканчивались и давалось ¹/₂ часа на умывание и приведение себя в порядок для следования в столовую на обед, который давался всегда ровно в час дня. Обед продолжался ¹/₂ часа, после чего воспитанники имели свободное время до 3 часов, когда могли играть, учить уроки или принимать посетителей.

С 3 до 6 час. снова были 2 урока по 1 час. 25 мин. каждый. В 6 часов по окончании классов шли ужинать, после ужина в младших ротах давалось время на подготовку уроков. В 8 часов вечера шли в столовую на вечерний чай, после чего разрешалось ложиться спать. Во всяком случае, в 10 часов вечера все воспитанники должны были быть в кроватях.

По субботам было только два утренних урока, а затем, если не мешала погода, производилось батальонное учение. По возвращении с учения давали обед, а потом увольняли воспитанников до 8 часов вечера воскресенья в отпуск к родным или родственникам, давшим письменное обязательство начальству корпуса следовать и поддерживать требования Училища. Мальчики, не имевшие близких, к которым они могли бы пойти, оставались в стенах Училища. В число таковых попал и я, но с той разницей, что лейтенант В. И. Матвеев раз навсегда пригласил меня к себе и я мог, пользуясь тем, что его квартира находилась на одной же лестнице с входом со двора в помещение нашей роты, но только этажом выше, ходить к нему в гости в любое время дня в субботу и воскресенье.

Командиром нашей роты был капитан 2 ранга Сорычев[175]. Это был тип морского офицера старой школы, воспитанного еще во времена парусного флота, когда главные учебные пособия были: ругательство и линек.

Вместе с тем он был добрым честным человеком и в душе хорошо относился к юношеству. Бывало, накричит, нашумит из-за пустяка, а затем сейчас же улыбнется и гроза прошла. Помощниками его были 4 лейтенанта, которые дежурили посуточно и, что называется, не сводили глаз со своих воспитанников. Среди них во всех отношениях выдающийся был лейтенант С. В. Мешков[176]. Это светлая личность, которой могло гордиться Морское Училище, был редко образованный офицер, исключительно трудолюбивый, энергичный, готовый всегда всем оказать помощь, отдававший все свои силы на воспитание и обучение будущих морских офицеров. Он же преподавал много общих и специальных наук, и нужно только удивляться, как хватало его здоровья на всю эту беспрерывную работу. Летом он брал к себе на дачу нескольких мальчиков, желающих поступить в Морское Училище, и все лето шла подготовка их к экзаменам, причем все жили на полном пансионе и находились под строгим надзором супруги его.

Нужно принять во внимание, что в описываемое время оклады содержания во флоте и морском ведомстве были далеко не соответствующими времени. Так, например, отделенный начальник (иначе воспитатель) получал за свою тяжелую службу 100 рублей в месяц жалованья и казенную квартиру. Этих денег едва хватало на нищенскую жизнь в г. Петербурге, где все было так дорого. Понятно, что все офицеры Училища должны были искать других источников доходов, чтобы содержать свои семьи, и находили их в преподавании и подготовке мальчиков к поступлению в Морское Училище.