Император Николай II. Тайны Российского Императорского двора

Как ни был стар корабль, не имеющий даже электрического освещения, как ни было скучно плавание с кадетами после кругосветного плавания на одном из лучших судов русского флота, все же я почувствовал себя снова в нормальной морской обстановке, в товарищеской среде морских офицеров и под начальством достойных командиров, что и побудило меня переменить мое решение о выходе из морской службы.

Вернувшись осенью в Кронштадт и разоружив «Князь Пожарский», на котором я был уже ревизором, мне надлежало зиму служить в береговом экипаже. Но, ознакомившись с положением дела в экипажах и увидев всю кошмарную в них разруху и неразбериху, я испугался такой службы и на зиму прикомандировался к учебной команде унтер-офицеров, т. е. к школе, где воспитывались будущие унтер-офицеры флота. Можно смело сказать, что это была единственная часть в Кронштадте, находящаяся в большом порядке, где руководствовались строго уставами и приказами.

На следующий год я решил идти слушателем в минный офицерский класс, что я и исполнил, проплавав еще одну летнюю кампанию на «Князе Пожарском».

К концу плавания, когда весь отряд Морского Корпуса стоял на якоре в Балтийском порту, с моря совершенно для нас неожиданно показалась яхта Главного Начальника флота Великого Князя Алексея Александровича «Светлана» под брейд-вымпелом Великого Князя, направляющая свой путь явно к нам на рейд.

Действительно, через каких-нибудь полчаса яхта стала на якорь недалеко от отряда и начальник отряда, он же директор Морского Корпуса, контрадмирал Кригер[259] отбыл на яхту со строевым рапортом.

Через несколько минут после этого на яхте подняли сигнал: «Князю Пожарскому» ожидать немедленного посещения Генерал-Адмирала, после чего от яхты отвалил паровой катер с Великим Князем и Свитой Его. Вступив на палубу, приняв рапорт, поздоровавшись с личным составом, Великий Князь приказал распустить фронт и произвести кадетам парусное учение. Началось со спуска и подъема брам-рей и брам-стенег, а затем произвели смену марселя. Мне, как не принимающему непосредственного участия в учении на бизань-мачте[260], удалось спокойно любоваться кошмарной картиной этого учения, во время которого произошло буквально все, что может видеть моряк в кошмарном сне. Обычно спуск или подъем брам-рей и стенег занимает 1 ¹/₂–2 минуты и производится быстро, плавно и бесшумно. Слышны только слова команды начальника и трение снастей или топот ног. Здесь же меньше всего было слов команды, так как стояла сплошная ругань, от Великого Князя начиная и кончая последним кадетом.

После учения кадет поставили во фронт, и Великий Князь вместо обычной благодарности сказал: «Отвратительно, хуже быть не могло». Повернувшись затем к начальнику отряда контрадмиралу Кригеру, Великий Князь спросил: «А их сечь нельзя?» На отрицательный ответ Кригера Великий Князь сказал: «Жаль, очень жаль».

Та к неудачно закончился этот смотр кадетского отряда, который все же прошел бесследно для всех.

А это было еще только начало падения дисциплины во флоте, дошедшее потом до геркулесовых столбов, когда офицер не мог ходить по улицам в Кронштадте во избежание целого ряда инцидентов. Как известно, все это закончилось революцией 1905 г.

Поступив в октябре месяце слушателем в Минный Офицерский класс, я снова очутился в положении ученика. Занятия начинались в 8 часов утра и тянулись с небольшими перерывами до 8 часов вечера, когда, придя домой, приходилось немедленно садиться за лекции и заучивать объясненное. Необходимо пояснить, что в это время во флоте был уже острый недохват офицеров и нельзя было найти достаточного количества желающих поступить в Артиллерийский или Минный Офицерские классы. Поэтому принимались все без экзамена, а повторный экзамен производился в конце декабря месяца. Не выдержавшие экзамена отчислялись от класса в наличие своих экипажей. Вот к этому-то экзамену и приходилось готовиться с первых же дней, так как в 6 месяцев зимних занятий нам должны были прочесть курсы, которые проходят в специальных институтах в продолжение 4 лет. Много раз подымался вопрос о прохождении того же курса в двухгодичный срок, но высшее начальство не могло утвердить этой меры за крайним недохватом офицеров во флоте.

После успешной сдачи окончательных экзаменов перед специальной комиссией от флота мы, слушатели, были распределены по судам Минного Отряда, находящегося под командованием капитана 1 ранга Дабича[261].

Отряд имел свою постоянную стоянку на Транзундском рейде, где и производились все стрельбы, опыты и т. д.

Каждый слушатель должен был сам лично собрать мину Уайтхеда и затем произвести ею же выстрел, а затем пробыть некоторое время в должности минного офицера своего учебного судна. Тут же попутно обучались и матросы на звание минера и минного унтер-офицера. Каждый слушатель имел свою группу слушателей-матросов, с которой и проходил все учения.