Император Николай II. Жизнь, Любовь, Бессмертие

Долгие годы над последними днями императора Николая II тяготела завеса тайны. Только в середине 20-х годов большевики признали сам факт убийства всей семьи царя по заранее утвержденному плану. А до того всеми правдами и неправдами пытались замести следы злодеяния. Когда после захвата Екатеринбурга белыми были опубликованы неопровержимые доказательства преднамеренного убийства, ленинцы заявили: преступление совершено левыми эсерами, чтобы осложнить положение Советской республики. ЧК инсценировал суд над участниками убийства (иностранцами) и объявил об их казни. Так что, как видим, весь набор подлых приемов был отработан еще при непосредственном участии нынешнего постояльца мавзолея на Красном площади.

Сейчас трудно представить, что испытывали он и его ближайшие сподвижники Свердлов, Бухарин, Зиновьев, Каменев, когда разрумянившийся от натуги Шая Голощекин извлек из только что открытого ящика стеклянные сосуды с заспиртованными головами Николая II и его семьи. Но во всяком случае не сострадание. Похоже, что дикое зрелище лишь подстегнуло их кровожадные инстинкты. Уже через несколько недель после убийств в Екатеринбурге вся страна содрогалась в конвульсиях: начатая по распоряжению большевистской верхушки кампания красного террора унесла десятки тысяч невинных. Вожди черни дурели от запаха крови, как вампиры, припавшие к трепещущему телу, полному жизни…

Кроме ящиков с кровавыми трофеями, Шая привез из Екатеринбурга три вагона вещей царской семьи. Работники большевистского партаппарата и их жены как мухи облепили добро, доставленное в Кремль. Подруги жизни народных комиссаров чуть не перегрызлись из-за драгоценностей, принадлежавших убитым. Коммунистические мародеры уже ощутили вкус власти, но им все чего-то не хватало, чтобы выглядеть настоящими господами. Они думали: царских бриллиантов. Но история рассудила иначе: им не хватало того, что имелось у растерзанных ими царственных мучеников, у абсолютного большинства порабощенного ими тогда народа…

Убитые в доме Ипатьева. Николай II с семьёй. (Слева направо: Ольга, Мария, Николай, Александра, Анастасия, Алексей и Татьяна), лейб-медик Е. С. Боткин, лейб-повар И. М. Харитонов, комнатная девушка А. С. Демидова, камердинер полковник А. Е. Трупп

А может быть, у них все-таки было нечто взамен «органа нравственности», с таким упорством отрицавшегося учениками Маркса. Ведь они тоже не прочь были потолковать о революционной морали, в корне отличной от христианской. Наверное, эта самая мораль обусловила ту многолетнюю переписку, которую вел большевистский ЦК с участниками убийств, совершенных на Урале. Каждый из палачей претендовал на честь собственноручного убиения царя и наследника. Хотя факты и свидетельские показания неопровержимо указывали, что императора и царственного ребенка застрелил Янкель Юровский, один из его подручных – Петр Ермаков – после смерти своего шефа принялся отстаивать собственное «авторство» в убийстве № 1. Матрос Хохряков тоже похвалялся, что это он стрелял в императора, и показывал всем «кольт», из которого был сделан роковой выстрел.

А за «честь» убийства великого князя Михаила Александровича в Перми годами сражался Иосиф Новоселов – засыпал редакции газет, Истпарт и ЦК заявлениями о том, что этот подвиг незаслуженно приписывают себе В. Иванченко и А. Марков. И партийные инстанции с великой заинтересованностью вели переписку с сутягой.

В 60-х годах в каждой пивной Свердловска обретался свой участник убийства царской семьи. За кружку пива и кусок воблы он готов был рассказать любому все подробности бойни. Ремесло цареубийцы исправно кормило и поило такого завсегдатая. И не дай Бог, если на его территорию забредал другой мнимый герой пролетарской казни – случались не только словесные перепалки, но и потасовки. Уровень представлений о «чести» и «достоинстве» у этих подонков вполне соответствовал «морали» действительных убийц, ревновавших друг к другу…

Место свято

Многие годы место, где пролилась святая кровь, пребывало в запустении. Но уже в конце коммунистического господства было очевидно, что такое положение не будет длиться вечно. Все громче и настойчивее звучали голоса, требующие возвести храм на крови помазанника Божия. А после канонизации царственных мучеников Русской зарубежной церковью слова о святом месте имели предельно точный смысл. В чаянии соединения церквей и Московский патриархат решил причислить венценосную семью к лику святых…