Император под ведьмовским соусом (СИ)

С утра пораньше к императору явился верховный маг. Легендарный, жестокий и вредный до колик Ниарон!

— Впрочем, у тебя других и не бывает. Рих! — пророкотал этот ужасающий тип. — Так где мой глас истины?!

ГЛАВА 47

Генрих

Свет раздражал, голова гудела, в ушах стоял противный звон, а во рту, точно стая гиен нагадила. И это с самого утра! Настроение у его императорского величества было соответствующим. Лучше, чтобы никто под руку не попался. И где запропастился Камил? Он смекалистый слуга, по одному взмаху ресниц поймет, что стоит приглушить свет и дать настойку от похмелья. И надо было вчера так надраться?

Как? С кем?

Оборотни вообще редко пьянеют.

А вот тут, надо же, угораздило.

Самое противное, что память слушалась плохо. Все никак не выдавала подсказок о вчерашнем. И Генрих вместе с раздражением от плохого самочувствия испытывал смятение. Совсем несвойственное ему чувство. А еще странную боязнь, совсем на периферии сознания, будто случилось что-то ужасное, непоправимое и уже не исправить…

Мужчина открыл глаза, опять тут же зажмурившись от яркого света, и застонал.

— Проснулась? — раздался совсем рядом знакомый голос. — Как ты, милая?

Генрих содрогнулся, резко распахнул глаза, плевать на неприятные ощущения! И… застыл, словно окаменел разом.

Совсем рядом, на расстоянии с две ладони, был его главнокомандующий стражами. Друг, соратник, как оказалось, дракон и новоиспеченный супруг одной проблемной ведьмы.

Как бы близки они ни были, сколько бы битв не прошли, сражаясь плечом к плечу, это не объясняло появление Лукаса в его постели. Обнаженного по пояс.

Память возвращалась вяло. Какими-то урывками.

Генрих нахмурился, подыскивая причину столь странного пробуждения, но тут его добило другое… Лукас нежно провел ладонью по монаршей щеке, склонившись ближе:

— У тебя что-то болит? Позвать лекаря? — проворковал он и, пока император недоуменно таращился в ответ, впился поцелуем в губы.

Генриха словно молнией прошило от макушки и до пят!

Да как! Да он! Шкуру снять! Сгноить в темнице!

Гнев так и рвался из императора, но вместо того, чтобы оттолкнуть наглеца, он смог лишь упереться тому в грудь. А вот отодвинуть Лукаса и на полногтя не получилось! Словно все силы кто выкачал из тела.

Что за насмешки высших?

Генрих зарычал, но на деле вышел какой-то придушенный писк.

Он попробовал призвать боевой пульсар, чтобы отрезвить взбеленившегося главнокомандующего. Ладони оставались прохладными, а вот магия взбунтовалась! Вместо удара по врагу, она смерчем пронеслась по телу носителя, словно вознамерилась вывернуть того наизнанку!

От резкой боли Генриха выгнуло дугой и откинуло назад.

Приземлился он жестко, у стены, хорошенько приложившись затылком и копчиком.

— Ниэла!

С этим криком, как-то неожиданно, вернулись воспоминания. Все. Сразу. Одним махом.

И здесь император тут же пожалел, что сетовал на беспамятство…

Разговор с Лукасом, приезд в особняк, уроки ведьмочки под личиной графа Варга, прием, прогулка, рабыня, место силы, богиня… и наказание, хуже которого не придумаешь!

Он часто был внутри женщины.

Только вот еще ни разу таким образом. Это оказался просто непередаваемый опыт.

Еще в миг появления Луноликой, Генрих насторожился. Всеблагая мать не спускается к своим творениям просто так. Он ожидал чего угодно, но не обмена телами с ведьмой!

Смотреть на свое же тело со стороны было… непривычно, а ощущения в чужом, что обострились до предела стоило прийти в сознание после свершившегося наказания, и вовсе оглушали!

Так и вышло, что Генрих остался растерянным наблюдателем, когда в пещеру заявился Лукас. Пылая праведным гневом, дракон кинулся к нему, а с женой, оказавшейся в его теле, повел себя грубо.

Объяснения Ниэлы закончились плачевно, ведьма отключилась. Генрих ее подвиг повторять не спешил. Все думал, что умнее, сможет договориться с Лукасом, как-то подскажет ему кто он на самом деле, и обойдет запрет богини!

Он даже, сжав зубы, решил перетерпеть, когда Лукас схватил это тело на руки. Все равно ведьминские ноги пока не шли, а в голове было пусто и соображалось туго. В спальне четы Дэ Кадари, Генриха заботливо уложили в кровать, сам Лукас стал хлопотать над женой, как курица-наседка.

Во что превратился этот гордый воин? Все мозги у него размякли от любви! Тьфу! Противно!

Правильно мудрые мужи говорят, все проблемы в этом мире от женщин!

Императору оставалось кривиться от брезгливости, да помалкивать, придумывая план дальнейших действий. Как рассказать правду и обойти запрет Луноликой? Что сможет помочь? Артефакт? Сильный маг? Может, попробовать темные чары?

От чашки бодрящего травяного настоя с медом Генрих не отказался. Как и от подушек, заботливо подоткнутых под спину, открытого окна — впустить свежий воздух, и обтирания лица влажной тряпицей.

Это тело бил озноб от пережитого потрясения, забота о нем не входила в императорские обязанности, так что он благосклонно разрешил хлопотать дракону.