Император под ведьмовским соусом

— Господин больше меня не любит? — состроила невинное лицо эта хитрая соблазнительница.

— Я-а-а…

Откуда мне знать, какие чувства питал Генрих к этой женщине? Судя по тому, какую наглость она себе позволяет, император сам был не против именно такой линии поведения.

Будь неладна эта любвеобильность гадкого кота!

«Больше всего его величество ценит ум, красоту, отличные манеры и покорность», — ехидным голосом прозвучали воспоминания в голове.

Да, вот прямо пример отличных манер на лицо!

Еще раз убеждаюсь, Генрих просто методично издевался надо мной!

Ну ничего-ничего.

Отольются кошаку ведьминские слезки.

— Я сразу умру, если это так! — запальчиво заявила фаворитка, чем вызвала единодушный скептический хмык у нас с Киисой. Такие, не умирают от любви. Это точно. — Без моего господина, жизнь мне не мила!

Скорее, не так выгодна и легка, как она уже привыкла.

— Иди к себе, Маоли.

Я отвернулась, боясь не выдержать этого спектакля и расхохотаться в голос. Незачем топтаться по женскому себялюбию, иначе его обладательница может опуститься до изощренной мести. Уверена, врагов у императора и так хватает, не буду добавлять новых.

— За что ты так жесток со мной, любимый? — она напустила больше трагизма в голос. — Я же все для тебя, я вся для тебя, а ты…

А я сдернула скатерть со стола и повернулась к фаворитке.

Маоли уже сидела на коленях, глядя на меня влажными глазами. Стоило мне нахмуриться, как она развела ноги и с многообещающей улыбкой опустила руку к сокровенному местечку.

— Я специально натерлась маслом ши для моего котика. Тебе нравится этот экзотический аромат.

А я-то все гадала, откуда этот настойчивый сладкий запах, щекочущий мне нос? Афродизиаком не брезгует, стервь эдакая?

— Хочешь попробовать? — и фаворитка протянула мне ладонь, которая только что побывала на…

Фу!

Меня передернуло.

Даже я никогда не позволяла себе с Лукасом столь дерзкого соблазнения! А ведь он мой законный муж и истинный!

Такое откровенное предложение себя же, выглядит не возбуждающе, скорее, жалко… Никакой афродизиак не мог перебороть моего отвращения!

И, слава Луноликой, с этим императорское тело неожиданно согласилось! «Мужественность» присмирела, перестав терзать низ живота неприятной тяжестью.

Приятно, когда тело в союзниках…

— Прикройся, — кинула скатертью в фаворитку.

Глаза Маоли сделались размером с блюдца от чайного сервиза, девушка не спешила выполнять приказ, и мне пришлось, поборов брезгливость, сделать это самостоятельно. А потом и силой поднять ее с пола.

Укутанная с ног до головы, брюнетка напоминала ожившее умертвие. Ведь перекошенное сначала изумлением, а потом и откровенной злостью лицо не способно украсить ни одну красавицу.

— Иди к себе, — я подтолкнула фаворитку к двери.

— Но-о… А как же моя ночь, Рих? — вяло воспротивилась Маоли.

Вот упрямица!

Идеальные манеры, бла-бла-бла… Как же!

— Не сегодня, — поджала губы я и вытолкнула любовницу за порог.

Причем постаралась сделать это очень легонько, иначе брюнетке грозило вылететь через окно напротив или впечататься в стену. С силой оборотня шутки плохи!

А после сделала знак стражникам, чтобы не пускали ее обратно и закрыла дверь.

Отдать должное этим воинам, они встретили Маоли с непроницаемыми лицами, хотя выглядела она донельзя нелепо, путаясь в скатерти. Вот вам выправка и верность уставу: ни одна мыщца не дрогнула!

— Фух! — утерла я вспотевший лоб, привалившись спиной к двери. — Наконец-то, избавилась!

— И я даже не с-с-стану с-с-скрывать с-с-свое удивление!

— Не станет она, — пробурчала я, подняв двумя пальцами не платье, а скорее полупрозрачную тряпочку, что была на Маоли. — Лучше бы помогла! Я думала мы почти подруги!

Наряд фаворитки оказался в камине. Жадное пламя накинулось на вещицу и вскоре полностью поглотило ее. Видимо, ткань была магической, раз даже горстки пепла не осталось.

— Поч-ч-чти! — перекривила гидра. — Вот как, знач-чит?!

— Общая беда сближает!

— Ес-с-сли мы такие «поч-ч-чти», — ехидно отозвалась эта змея. — То будь добра, относ-с-ситьс-с-ся ко мне с-с-со вс-с-сем прич-читающимс-ся уважением! А не пытаться з-задавить или пус-с-стить на с-с-сумку и ремеш-шки!

Святые бубенчики! Какая же она злопамятная!

Одним словом, змея!

— Да сдались тебе эти ремешки! — настала моя очередь закатывать глаза. — Сколько нужно повторять, я пошутила! Пошутила я!

Гидра фыркнула.

Даже Бука более отходчивый, чем питомица императора. А ведь его не зря именно так назвали: бурчал с самого сотворения! Будь он мистер Лапочка или Мимимишка, к примеру, моя жизнь сразу стала бы на порядок проще! И не такой интересной…

Нет, пожалуй, ничего бы в своем фамильяре да судьбе я бы не стала менять. Эти испытания позволили мне прийти к той версии себя, которая есть сейчас. И она меня совершенно устраивает.

— У ведьм с-с-специфическое чувс-с-ство юмора.

— Как и у змей.

Кииса блеснула своими невозможными глазищами, а потом вдруг перестала испытывать мои нервы на прочность.

— Квиты.