Император Владимир

Ночью в Мраморном море русские корабли были неожиданно атакованы двумя турецкими миноносцами. Противника заметили слишком поздно, так как до этого в темноте то и дело обнаруживались различные суда и пароходы, сновавшие туда-сюда.

Три выпущенные врагом торпеды прошли мимо, четвёртая же угодила в корму «Адмирала Нахимова», заклинив руль и сорвав правый винт. Броненосный крейсер больше не мог удерживать заданный курс, и «Александру II» пришлось взять его на буксир.

Рассвет застал эскадру Витгефта на полпути к Константинополю. Спустя пару минут после восхода солнца прямо по курсу открылся трёхтрубный корабль, поначалу принятый за турецкий крейсер «Абдул-Гамид». Незнакомец вышел в эфир, передав позывной «Очакова», а сигнальщики доложили, что его сопровождают три эсминца.

Авангард Черноморского флота проскочил мимо, и спустя три четверти часа с «Очакова» передали, что наблюдают как минимум пять британских боевых кораблей. Враг шёл к Константинополю полным ходом.

Уйти от «лайми», имея в составе эскадры повреждённые вымпелы, не представлялось возможным, поэтому контр-адмирал Витгефт отдал приказ готовиться к новому бою. Тем временем радисты поймали радиограмму, в которой говорилось, что флагман Черноморского флота на пару с «Потёмкиным» прошли Босфор и входят в Мраморное море; броненосцы охраняли четыре эсминца.

* * *

Боевую тревогу, внезапно объявленную на всех кораблях Черноморского флота, поначалу сочли очередной прихотью великого князя Алексея Александровича, вот уже неделю околачивавшегося в Крыму. Появилась, знаете ли, с некоторых пор у генерал-адмирала весьма нехорошая привычка проверять боеготовность, вместо того чтобы пьянствовать под настроение. Вот он и самодурствовал из вредности в своё собственное удовольствие.

К вечеру полученные из столицы телеграммы реабилитировали канцлера перед его многочисленными подчинёнными. На пороге стояла война с Англией и Турцией – война, к которой Россия готовилась последние десятилетия, и которая должна была стать реваншем за обидное поражение полувековой давности.

Первыми ранним утром Севастополь покинули «Буг», «Дунай» и все шесть подлодок. Пару часов спустя в море ушли четыре канонерские лодки и «Очаков». Отойдя за пределы видимости с берега, в назначенной точке минзаги и канонерки взяли субмарины на буксир. Броненосный крейсер сопровождал караван, взявший курс к турецкому побережью.

После полудня в море один за другим потянулись три старых барбетных броненосца, принявшие на борт три батальона морской пехоты и десантные катера вместо штатных шлюпок, суда Доброфлота, загруженные различным воинским имуществом, «соколы» и минные крейсера. Ближе к вечеру в поход отправились «Ростислав» и «Князь Потёмкин-Таврический» с эскортом из семи эсминцев типа «Буйный».

В тот же день в Одессе, Николаеве и Новороссийске началась спешная погрузка войск на зафрахтованные гражданские пароходы. Как и предполагал великий князь Константин Константинович, пехотные батальоны местами перемешались с артиллерийскими батареями и наоборот. Канонерские лодки «Терец» и «Донец» конвоировали транспорты с морской пехотой, вышедшие из Одессы.

Лелеявшаяся долгие годы операция по захвату Босфора прошла буднично, словно это были очередные учения. «Чесма», «Синоп» и «Екатерина II» в пух и прах разнесли ближайшие к устью пролива турецкие укрепления и батареи; огонь 305-миллиметровых пушек корректировали по радио с канонерских лодок. Под бодрящий оглушающий грохот двенадцатидюймовок личный состав штурмовых подразделений перебрался в шлюпки и десантные катера, которые по сигналу с флагмана двинулись к берегу.

Высадка происходила под плотным прикрытием 152-миллиметровых орудий броненосцев и канонерских лодок, познакомивших турок со снарядами, начинёнными отравляющими газами. Подданные великого султана оценили новинку массовым забегом на полумарафонскую дистанцию. Подавив разрозненное сопротивление, штурмовые группы заняли обозначенные в плане плацдармы.

Подавлением батарей Румели-Кавак, Сары-Тыш, Беюк-Лиман, Маджар-Кале занимались «Потёмкин» и «Ростислав». Стрельба велась с дальней дистанции, фугасные снаряды разрушали укрепления, словно песчаные замки на пляже. К обстрелу присоединился «Очаков», ведя огонь исключительно химическими снарядами, и через полчаса в пролив двинулись миноносцы и четыре канлодки.

Турки отвечали выстрелами прямой наводкой, но их успехи ограничились прямым попаданием 240-миллиметрового снаряда в палубу «Запорожца». Поражённая канонерка через час затонула.

Из бухты Золотой Рог один за другим вышли несколько вражеских боевых кораблей, вынудив «соколы» отступить. «Уралец», «Черноморец» и «Кубанец» вступили с турками в перестрелку, затем повернули обратно, заманивая противника под 305-миллиметровые орудия «Екатерины II» и «Синопа». «Чесма» шла в двух милях позади своих систершипов.