Императорский ловец

Одри вздохнула и поднялась с каменной скамьи. И вовремя, на дорожке между облетевшими яблонями прошуршало жесткое платье настоятельницы, и послышались ее неспешные шаги.

— Одрианна, я рада тебе, — жрица улыбнулась, не размыкая губ. — Ты давно не заглядывала, но я рада видеть тебя в добром здравии. Хотя… — настоятельница всмотрелась в бледное лицо девушки, — вижу, что пришла ты не за воспоминаниями. Тебя что-то тревожит?

Одри склонила голову, сложила ладони в молитвенном жесте, развела, изобразив маятник равновесия.

— Все в руках Богини, хранительница, — заученно произнесла она и вздохнула. — Но вы правы. Меня, действительно, кое-что тревожит. Благодарю, что нашли время для разговора со мной.

— Давай пройдемся, Одрианна. — Наставница указала рукой на дорожку в глубь сада. — Сегодня хороший день для неспешной прогулки.

Две женщины — пожилая и молодая — пошли рядом.

— Так что тебя тревожит?

Одри тронула рукой ветвь, отвела в сторону. Кора была влажной, на пальцах остался темный след.

— Я выхожу замуж, хранительница.

— Это прекрасная новость! — настоятельница вновь улыбнулась. — Ты ведь знаешь, Богиня одобряет и поддерживает всех, кто решает создать семью. Добрый муж становится продолжением жены, он уравновешивает ее. А наша главная задача — стремиться к равновесию! Но… — она бросила на девушку быстрый взгляд, — кажется, тебя мучают сомнения? Ты не уверена, что твой избранник станет тебе добрым мужем?

Одри покачала головой.

— Напротив… я в этом уверена. Мой избранник… он идеален, — Одри вздохнула. — Понимаете, хранительница, Армон… так его зовут, он лучший мужчина из всех, кого я когда-либо встречала. Он добрый, заботливый, сильный… И, кажется, он любит меня… понимаете? Он просто идеален. Он тот, о ком я мечтала всю жизнь! Богиня, да он просто подарок, посланный мне небом! А я…

— Ты?

— Я… — Одри запнулась. Нахмурилась. — Я… — слова застревали в горле, и выдавить их из себя было неимоверно трудно. — Я, кажется…

— Что? — наставница нетерпеливо смахнула с лица капли, что сыпались с веток.

— Я думаю о другом мужчине. — Одри зажмурилась. Но слова уже повисли в воздухе, и дышать стало легче. — Я постоянно о нем думаю, хранительница! Не могу освободиться. Не могу забыть! Он словно наваждение, понимаете?

Она в отчаянии прижала ледяные ладони к пылающим щекам.

— Я не знаю, что мне делать, хранительница, не знаю, как успокоиться и забыть его!

Настоятельница поджала губы.

— Ты разделила постель с этим мужчиной?

Одри покаянно кивнула.

— Я не хотела… То есть… хотела. То есть… я совсем запуталась! Я думала, что помогаю, я хотела спасти своего друга Дориана, понимаете? Я думала, что просто помогу его спасти! Я не желала зла! Но все вышло просто ужасно! Лекс, его хотели убить! А я… виновата! И он не простит меня, понимаете? А я… я ведь…

— О, так тебя мучает чувство вины? — настоятельница свела кустистые темные брови.

— И это тоже. Да, я чувствую себя виноватой перед Лексом. Но не только это. О, хранительница! Я совсем потеряла равновесие! И не могу обрести его, как ни стараюсь!

— Дитя, — настоятельница сложила ладони у подбородка. — Тебе надо лишь попросить прощения. У этого человека… Лекса. Пусть он простит тебя, и твоя душа обретет покой. Чистосердечное прощение омывает сердце просящего целебным бальзамом, смывает горечь и боль вины. Прощать и просить прощения — вот наше…

— Это невозможно. — Одри была так расстроена, что перебила светлую хранительницу, чего никогда себе не позволяла. — Совсем-совсем невозможно. Лекс никогда меня не простит. К тому же он пропал. И он чернокнижник.

— Что?! — вопль хранительницы разорвал благостную тишину сада и заставил возмущенно закаркать залетевшую ворону. — Ты сошла с ума, Одрианна? Ты… ты связалась с темным? И даже… разделила с ним ложе? О, Богиня, это отвратительно! — настоятельница торопливо забормотала воззвание к Богине, раз за разом рисуя у груди око небесной покровительницы и изображая чашу равновесия. Потом резко прервалась и уставилась на бывшую воспитанницу гневным взглядом. — Это просто непозволительная, вопиющая, ужасающая новость, Одрианна! Ты меня разочаровала. У меня нет слов.

Девушка вздохнула. Конечно, чего еще она ожидала от наставницы?

Понимания. Она желала его. Но, увы. Жрицы Богини никогда не примут связь с чернокнижником, для них это то же самое, что связь с самим демоном Изнанки.

— Одрианна, — наставница взяла себя в руки и снова вздохнула, всем своим видом выражая вселенскую скорбь. И указала на беседку в глубине сада. — Присядем. Кажется, нам надо поговорить.

В алькове было тепло от жар-камня, стоявшего в углу, и женщины присели на деревянную скамью с резной спинкой. Одри сложила руки на коленях. Когда-то она любила этот сад и эту беседку. Она пряталась в самой глубине, и сюда не долетали шум монастыря и песнопения. Здесь всегда было очень тихо, и маленькая девочка могла побыть наедине с собой и своими мыслями.

Настоятельница тронула ладонь Одри.