Императрица

Я невольно подняла глаза и посмотрела на вентиляционную шахту. Вот бы забраться туда… Так я и мучилась сомнениями, пока не увидела слугу, что шел по направлению к залу.

Я остановила его. Стеклянные глаза слуги невидяще уставились на меня, именно так, как невольники всегда смотрели на господ.

– Стой так, – приказала я.

Сложила ему руки вместе, встала на них и взобралась на плечи. По крайней мере, равновесие я умела держать по-прежнему.

Я отодвинула панель, ухватилась за край… и не смогла подтянуться. Бред какой! Неужели люди настолько слабы?

– Подними руки вверх, – отдуваясь, приказала я слуге.

Он послушался, и благодаря толчку я сумела вскарабкаться в люк. Уже начала задвигать панель, но увидела, что создание так и стоит внизу с поднятыми руками.

«Запрети слуг», – попросила я Тайруса.

Если бы у нас получилось…

– Теперь иди, куда шел, – велела я. Он двинулся дальше, а я зашипела вслед: – И опусти уже руки!

Слуга уронил руки, а я наконец закрыла люк.

* * *

Когда я доползла до приемной, которую еще ранее заметила снаружи, то услышала голоса. Пустая болтовня. Восемь человек. Запах кристаллических наркотиков, что-то сладкое. Я заглянула туда и увидела «моего» слугу. Теперь он обслуживал гостей с тем же отсутствующим видом, с каким стоял с поднятыми руками в коридоре.

Раздались чьи-то одинокие неловкие шаги, и в комнате прямо подо мной появился Тайрус. Мое сердце забилось, но я не посмела себя выдать.

«Дождись, когда он отправится спать. Все получится».

– Ваше величество, – донесся чей-то голос.

– Мне нездоровится, – ответил Тайрус. – Оставьте меня в покое.

– Я пришлю робомедика. – В помещение вошел взъерошенный сенатор фон Вандерфульд и положил руку на плечо императору.

Тайрус резко высвободился и рявкнул:

– Да оставьте меня хоть на минуту! Я что, не могу передохнуть от вашей толпы?

Вандерфульд отступил назад, и я увидела за ним сенатора фон Атона. Мужчины склонили головы друг к другу. Атон выслушал Вандерфульда – а заод но и я.

– Алектар попросил нас о понимании: Тайрус – император, но ему только исполнилось двадцать. То, что он не в духе, вполне ожидаемо.

– Но мои гости тревожатся, – возразил Вандерфульд. – Может, использовать веналокс… мой сын того же возраста.

– Нет. Придержи дозу. Дай я с ним поговорю, – ответил Атон.

Вандерфульд ретировался. Я зорко наблюдала сквозь решетку, как Атон разглядывает Тайруса. Затем сенатор громко откашлялся, извещая о своем присутствии.

Я изогнулась и увидела, что Тайрус обеими руками опирается на подиум с бюстом. На самом деле комната ими полнилась: бронзовыми головами… покойных Домитрианов.

Я посмотрела в пустые глаза Рандевальда. Атон же кивнул на подиум:

– Удивительное сходство, не правда ли?

Тайрус вздохнул и взвесил бюст в руке.

– Я хорошо ее знал, Гораций.

– Простите?

Император лишь покачал головой и поставил бюст на место. Теперь я разглядела, кому он принадлежал.

Его бабке. Грандессе Цинии. Ну и ну.

– Такое чувство, что она здесь и наблюдает за нами, – сказал Атон.

– О, вы бы знали, если бы она могла видеть сквозь эти глаза, – горько отозвался Тайрус. – Грандесса смеялась бы до бесконечности.

– Я очень любил вашу бабушку. Самая умная женщина, хоть и не столь щедрая, как ваше величество. Мне до сих пор не выпало возможности поблагодарить вас за «Тигрис». Такой роскошный дар, – бормотал Атон.

– Да, – коротко ответил Тайрус. – Я сам не перестаю изумляться своей внезапной щедрости.

– Я думал переименовать его в вашу честь.

– Тогда назовите его «Озимандией». Хорошее имя.

– Боюсь, я не понял отсылки. Не разделяю вашу страсть к тем старым книгам. Но знаю, что вам они нравятся. Самое интересное на «Тигрисе», – вкрадчиво продолжил Атон, – это архив системы наблюдения.

Молчание.

Я заподозрила неладное. Мне никогда не нравился отец Гладдика. Что он затеял? Тайрус долгое время не шевелился. Затем:

– Сенатор, я очень надеюсь, что вы удалите записи.

– Уверяю вас, ваше величество, я весьма осторожен и не имею намерения делать их достоянием общественности. Но какой ракурс они мне дали! Я стал лучше вас понимать, Тайрус. Я знаю, как вас раздражает вся ситуация.

– Неужели.

– Ни минуты покоя. Постоянно в роли чьей-то игрушки. Столько влиятельных людей стремится вывернуть наизнанку свою личную жизнь, но не вы. Я такое уважаю.

– Что вам от меня нужно, сенатор?

– Я предлагаю вам помощь. – Атон достал из кармана фиал. Тайрус мгновенно напрягся. Он не знал, что чистое отчаянное желание написано у него на лице, потому что изо всех сил пытался его спрятать. – Это останется между нами: я раздобыл химическую формулу. Вам не придется рассчитывать только на Алектара. Разве не облегчение? Сможете время от времени отдыхать от унижений, когда он вздумает помучить вас ломкой.

Лицо Тайруса исказилось.

– А цена?

Атон сделал шаг назад, потом еще. Тайрус не спускал цепкого взгляда с фиала.

– Я хотел бы приглашать вас к себе на корабль. Скажем, раз или два в неделю, чтобы не вызывать подозрений. Я ничего не буду с вами делать. Как вам такое предложение?