Императрица и смерть

Ник прижал ладонь ко лбу - жестом, так похожим на жест её отца, - и отвернулся. Орлана поняла, что сейчас расплачется от усталости и от жалости к самой себе. Здесь, на ступеньке библиотечкой стремянки, в компании того, кого уже не удивить её выходками. Самое время для жалости.

- Я потом сразу же уйду в мир магов. Правда.

- Эх, - откликнулся он наконец, и Орлане враз перехотелось плакать, - плохого же ты обо мне мнения. Слезай и пошли звонить. Здесь-то точно не ловит.

Отряхивая от невидимой пыли джинсы, Орлана поднялась.

- Извини. - Она виновато склонила голову. - Я всё понимаю. Это последняя просьба.

Ник взял её за руку - его ладонь была тёплой и чуть влажной - и повёл прочь от мигающей, как будто сигналящей о помощи, лампы.

- А ты всё забыла, - с непонятной интонацией сказал он.

Орлана вопросительно глянула на Ника: его профиль на фоне тёмных стеллажей, его вовсе не вымученная улыбка...

- Говоришь 'последняя', это плохая примета, - объяснил он. - Помнишь, мы же всегда говорили 'крайняя'.

- Правда. - Теперь улыбнулась и Орлана, хоть и тяжело давалась ей улыбка после воспоминаний об огненных шарах в Храме. - Пусть будет крайняя. Я хочу, чтобы ты выспался.

Ник странно посмотрел на неё, можно было подумать, что он собирается о чём-то просить в ответ, назначать цену за помощь и искать выгоду.

- Ты можешь не уходить до утра? - выдал он, когда потухла несчастная лампа и захлопнулась дверь архива.

Орлана отвела взгляд, вспоминая Риана. Всё равно она не успела пожелать ему приятных снов, разве важно, что она пробудет здесь дольше? А в спальне её ждёт только спящий Луксор и холодная половина кровати.

- Могу, но...

- Тогда хорошо. И Антонио будить будешь сама.

- Вселенский Разум, как это низко, - вырвалось само по себе.

Поймав взгляд Аластара, Луксор тут же пожалел о сказанном. В ожидании ядовитого ответа отвернулся: ночь за окном стала совсем густой. Густой-густой, как краска из разбитого солнечного пера.

- Богиня смерти вселяется не в первого встречного, - произнёс начальник тайной полиции тоном каменной статуи. Если бы статуи могли разговаривать, их голос звучал бы именно так.

Стражи в галереях замка уже надели траурные мантии, и лицо каждого было скрыто под капюшоном. Аластар прохаживался мимо, как будто проверял, но на самом деле он ждал.

- И кого же она выберет? Самоубийцу? - Луксор не выдержал пытки молчанием.

Аластар отбросил за спину серый плащ с красным подбоем. В ярком свете белого пламени Луксор вдруг рассмотрел седые пряди в его волосах.

- Может выбрать и убийцу, но приглашать сюда убийцу я не желаю. И потом, в ком бы она ни была сейчас, она переселится. Не сможет устоять перед искушением.

Подошвы его сапог шуршали по мраморному полу, и Луксор едва успевал следом.

- Вы соображаете, что творите? Устроить в замке траур по ещё живой императрице!

Аластар тщательно изобразил удивление.

- Я не сторонник полумер. Сидеть на месте и копаться в никому не нужных записях - о, займитесь этим вы. Всё равно ничего не выйдет, а так хоть ночь пролетит незаметнее.

Луксор остановился, задохнувшись от собственных догадок. Вслед летящему по галерее серому плащу он от злости сжал кулаки.

- Так вы знали это с самого начала? И никакой он не лучший воин, просто тот, кто совершил бы...

Аластар остановился на секунду, чтобы развести руками.

- Должен же я знать своих подчинённых.

   Все слова остались бессмысленными, а в одной из комнат замка, вот так же, у окна в чернильную ночь, стоял Мидар, уже готовый ко всему.

Голос Антонио был странным - не сонным, не раздражённым, он был просто глухим и измученным, таким, что Орлана даже пожалела о звонке. Они с Ником стояли в лужице света под уличным фонарём, и за спиной был медицинский институт. Отступать, в общем, оказалось некуда.

- Алло, кто это? - повторил старший следователь, выдержав паузу.

- Прости, что так поздно, - печально выдохнула она. - Это Орлана. Которая Орлана.

Пару секунд в трубку мобильного телефона стояла тишина, и только далёкие щелчки и помехи говорили о том, что связь ещё не прервана.

- Привет, - отозвался наконец Антонио, и голос его стал чуть мягче. - Ты чего там не спишь?

Ник стоял в шаге от неё, сунув руки в карманы куртки и посылая ей взгляды один вопросительнее другого, и жемчужно-серое море темноты плескалось за его спиной.

- Я тут расследую убийство, - честно призналась она. - Нужна твоя помощь.

Холод подбирался к щиколоткам, ещё немного, и их начало бы сводить.

- Ты где? - помолчав, заинтересовался Антонио.

Орлана придирчиво оглядела местность, но кроме вырастающего по левую сторону дороги здания с колоннами так и не заметила ничего выдающегося. Горели сырные головки фонарей, и клубилась ночь в оконных проёмах.

- Возле медицинского института, - вздохнула она и, рассудив, что некрасиво вытаскивать человека ночью в другой конец города, добавила: - Но лучше, наверное, я к тебе приеду.

Антонио горестно заохал в трубку и предупредил:

- Жди там, где стоишь. Я скоро.