Императрица Ольга

– Да, Сандро, – подтвердила Великая княгиня Ольга, – я действительно не буду рассказывать об этой истории ни Ксении, ни кому-нибудь другому, и всем остальным тоже советую этого не делать. На этом, пожалуйста, давайте закончим этот разговор, ибо того что было нам уже не изменить…

– Да, действительно, – согласился Великий князь Александр Михайлович, – наверное, так будет лучше для всех. Просто для меня это все так неожиданно… Неверное, нужно будет попросить и господина Ито также не распространяться об этой истории.

– Мы об этом обязательно попросим, да и маркиз Ито везет к нам вашу дочь явно не для того, чтобы устроить тут скандал, – выражая общее мнение, сказал господин Одинцов, – Можете не беспокоиться, Александр Михайлович, эта история останется между нами.

– Благодарю вас, господа, – кивнул Великий князь Александр Михайлович, – теперь давайте подумаем, чем мы можем отблагодарить Японскую империю за проявленную любезность. Я о том, что их быстрая капитуляция сэкономила нам не меньше полугода времени, и только Бог знает, сколько жизней русских солдат и офицеров. Павел Павлович, а как вы думаете?

– Я думаю, – ответил Одинцов, – что надо следовать нашему предварительному плану. Япония сейчас ослаблена и унижена, и самое время сделать ее нашим другом. Но это не должна быть такая дружба, когда мы, как радостные идиоты, забудем японцам все их пакости, а они так же радостно продолжат дружить с Британией, чтобы лет через десять или пятнадцать снова попробовать проверить нас на прочность. Нет, все должно быть совсем не так. Первым условием мягкого варианта заключения мира должен быть разрыв англо-японского договора от тысяча девятьсот второго года под предлогом неисполнения Британией своих обязательств. Второе условие – отказ от выплат по японским бонам, выпущенным британскими и американскими банками для обеспечения постройки военного флота и общей подготовки к боевым действиям против Российской империи. Насколько нам известно, за счет собственных средств Япония могла бы профинансировать не более пятнадцати процентов расходов. Третье условие – заключение союзного русско-японского договора, которым мы должны привязать японцев к себе сразу с двух сторон. С военной стороны Русский императорский флот на Тихом океане должен взять на себя обязательство защищать японскую территорию и японские воды так же, как и территорию Российской Империи, чтобы разного рода европейские и американские партнеры не кинулись тащить к себе все, что плохо лежит. С экономической стороны Российская империя должна обеспечить Японию необходимым ей сырьем и продовольствием, с которыми на островах традиционно плохо. Взамен Япония будет поставлять на российский Дальний Восток продукцию своей промышленности, что явно выгоднее, чем везти все необходимое из центральных губерний, или, хуже того, из Европы. Что касается территорий, то Японцы могут забыть о притязаниях на Корею, Манчжурию и Ляодунский полуостров. Войну за эти земли японцы проиграли раз и навсегда. Также они лишаются Цусимских и Курильских островов, которые будут обеспечивать безопасность российского Дальнего Востока и присоединенных по итогам войны территорий. При этом Японской империи должна остаться открытой дорога в направлении французских, британских и голландских владений, поэтому ни островов Рюкю, ни Окинаву, ни Формозу у них отбирать не следует. Пусть они послужат трамплином для прыжка на юг в направлении Сингапура, Австралии, Французского Индокитая и Голландской Ост-Индии…

– Павел Павлович, а как вы предлагаете быть с Китаем? – спросил каперанг Карпенко. – Не хотелось бы, чтобы с нашего молчаливого одобрения произошло что-то подобное знаменитой у нас Нанкинской резне. Да вы и сами можете вспомнить, с чего началось наше знакомство с японцами в этом мире. Яма, полная женских обезглавленных трупов – вот лицо японской цивилизации на сегодняшний день.

– У европейской цивилизации лицо ничуть не лучше, – ответил Одинцов, – только оно прикрыто толстым слоем штукатурки, поверх которой талантливый художник нарисовал нечто подобное добродушной мордочке мишки Тедди. А что там на самом деле, вы знаете не хуже меня… Японцы тихо стоят в сторонке и плачут горючими слезами.