Империи Древнего Китая. От Цинь к Хань. Великая смена династий

После отмены всеобщей воинской обязанности при династии Восточная Хань привлечение уголовников в императорскую армию радикально активизировалось. Причем наблюдался не просто количественный рост, но также еще и качественный сдвиг с точки зрения совершенствования их организации. В 32 году н. э., то есть через год после отмены всеобщей воинской обязанности, основатель династии Восточная Хань император Гуану учредил должность левого инспектора гарнизонов черной повязки. В нескольких жизнеописаниях упоминается, что подчиненные этого инспектора пользовались правом применения наказания. Его званием также предусматривается выполнение военных задач, и в 91 году н. э. его носителя на самом деле отправили в экспедицию. В одном прошении упоминается человек, назначенный в распоряжение коменданта гарнизона в качестве «приговоренного преступника с отсрочкой исполнения смертного приговора», а ведь такая формулировка касалась уголовников, отправлявшихся на границу для несения военной службы. Точно так же в напоминании с просьбой о прощении нескольких бывших чиновников автор назвал их «приговоренными преступниками с отсрочкой исполнения смертного приговора левого [инспектора] коменданта». Итак, нас знакомят с сотрудниками данной службы в лице признанных уголовников, приговоренных к смертной казни, отложенной на время их службы в пограничном гарнизоне. Таким образом, в дополнение к тем помилованным в соответствии с императорским указом, через данную службу в порядке вещей отправляли на службу в приграничных районах Китая всех подходящих уголовников⁵².

Наряду с данным свидетельством существования специальной службы, предназначенной для отправки приговоренных преступников на границу, нашлись документы с указанием на то, что гарнизоны тогда комплектовались по большому счету уголовниками. В 45 году н. э. Туану на границе приказал образовать три военных лагеря с приданными им полями, а потом укомплектовать их гарнизоны приговоренными преступниками с отсрочкой исполнения смертного приговора. Когда Бань Чао в 102 году возвратился ко двору после того, как тридцать один год занимался военными кампаниями в Средней Азии, один приятель сетовал на то, что этот заслуженный полководец не удостоился должности повыше. В ответ Бань Чао обратил внимание на его непригодность для службы при дворе: «Командиры и ратники, перешедшие границу империи, – это вам совсем не добропорядочные сыновья и послушные внуки. Всех их доставили в приграничные районы за совершенные ими преступления, чтобы укомплектовать личным составом гарнизоны»⁵³.

В мемуарной записи Ян Чжуна, оставленной в 76 году, дается представление о масштабе такого явления. Он написал, что с самого начала правления императора Мина в 58 году н. э. чиновники постоянно чистили тюрьмы и приговаривали к тюремным срокам неповинных людей ради того, чтобы отправить их в приграничные районы; и их численность составляла десятки тысяч человек. В «Основополагающих хрониках» и биографиях находим указания на то, что вплоть до 154 года в среднем каждые пять лет помилованных уголовников отправляли на границу империи. Несмотря на то что после 154 года ни о каких подобных указах упоминаний не существует, в биографиях находим упоминания об отдельных мужчинах, отправленных на границу в качестве уголовников после этой даты⁵⁴.

Нам не дано вычислить точное количество отправленных туда мужчин, зато можно представить себе эту величину по цифрам, приведенным в «Монографии по поводу наказаний» из трактата Хань-шу\ «Теперь в округах и княжеских вотчинах количество казненных преступников исчисляется десятками тысяч. В империи открыто больше двух тысяч тюрем, а тела несправедливо убитых людей навалены одно поверх другого»⁵⁵. Фраза «исчисляются десятками тысяч» выглядит образной метафорой, хотя она перекликается с утверждением Ян Чжуна. Однако названные две тысячи тюрем больше отражают истинное положение дел. А если это на самом деле было так, и с учетом большого количества преступлений, каравшихся смертью в соответствии с правом, существовавшим при династии Хань, чиновникам не составляло большого труда набрать для пограничной службы десятки тысяч уголовников. В 87 году н. э. чиновник по имени Го Гэн отправил памятку с просьбой о том, чтобы тех, кто совершил преступление, караемое смертной казнью перед объявлением амнистии, но не схваченных до нее, тоже посылали на границу империи. Таких мужчин, утверждал он, насчитывалось десятки тысяч человек. Он к тому же дал предельное четкое толкование обоснованию такой системы тем, что одновременно удастся «сохранить жизни [посредством прощения преступников] и принести пользу делу охраны границ»⁵⁶. Замечание Бань Чао о том, что все солдаты на границе были завезенными сюда преступниками, выглядит совсем даже не преувеличением.