Империй призрачных орлы. Как русская епархия в Америке послужила фактором в развязывании Первой мировой войны

О какой же «идее национального сентиментализма» и о «какой ничтожной горсти – русских по духу галичан» говорит Дурново в своей записке как о возможной причине войны и, уж во всяком случае, как о рациональном основании включения этой части Австро-Венгрии в состав Российской империи в форме готовых губерний и уездов? Речь идет о русинах-униатах, поскольку, как мы попытаемся показать ниже, именно переход этой небольшой иммигрантской общины обратно в православие посредством ее вступления в русскую епархию в Америке дал основание определенной группировке русского общества, церкви и правительства, включая царя, считать и коренное славянское население Галиции потенциально православным, а значит, и «русским». Тем самым этот переход и это определение «русскости» привели к эскалации вражды между католической Австро-Венгрией и православной Россией – вражды, перешедшей сначала в холодную войну между ними, а затем и в Первую мировую войну.

Влияние американской епархии на ход событий в России и Европе

Добровольный переход униатов-русинов в православие через вступление в русскую епархию в Америке продолжался в довоенный период несколько более двух десятков лет и получил широкую церковно-политическую огласку в русской прессе, прежде всего, через издание «Американского православного вестника» (АПБ). К тому времени «русская Америка» уже исчезала. С продажей Аляски русское присутствие в Америке начало сходить на нет и, кроме нескольких приходов на Аляске, в конце концов сохранилось в русском соборе в Сан-Франциско, где чуть ли не номинально ютилась русская епархия в Соединенных Штатах.

Одна из первых групп униатского духовенства в Америке, из австро-венгерских иммигрантов. На фотографии 1890 г. слева направо сидят священники Вислоцкий, Запототский, Товт и Обушкевич.

Стоят: Волкай, Дзюбай, Ятскович, Грушка. Четверо из них, начиная с о. А. Товта, со своими конгрегациями присоединились к русской епархии в Америке. Взято из: Orthodox America 1794–1976, Ed. Constance J. Tarasar, Ass. Ed. John Erickson, The OCA: Department of History and Archives, Syosset, New York, 1975.

Русины-иммигранты из Австро-Венгрии, называвшие свою Галичину и свою общину «Русью», слили это свое название с «русской Америкой» православной епархии, тем самым возродив «Американскую Русь». А «Американская Русь», уже приняв в себя иммигрантов галичан и карпатороссов, ретроспективно закрепила и за Галицией и Закарпатьем с частью униатского русинского населения названия «Червонной Руси» и «Угорской Руси» как потенциальной территории «Руси Державной». Так эти понятия прочно вошли в лексикон «Американского православного вестника» и российских славянофильских кругов. Поэтому из-за магии языка этот переход униатов в православие в Америке сыграл немалую роль в дезориентации российской внешней политики и подлил масла в огонь искреннего православно-освободительного панславизма. Он вызвал к жизни, по словам Дурново, «идею национального сентиментализма» по защите «русских по духу галичан». Эта идея была подхвачена и превратилась в целое движение в славянофильских кругах, и ею увлекся сам государь император. При этом она полностью умалчивалась в среде профессиональных политиков, включая и министра иностранных дел. Ведь они понимали ее взрывной характер, способный вызвать международный конфликт. Но, уйдя в политическое подсознание двух соседствующих империй – Австро-Венгерской и Российской, – эта идея начала генерировать такую вражду и подозрительность между ними, под конец уже переходящую в паранойю, что и сами политики, и дипломаты оказались бессильны ее контролировать. Как эта «идея национального сентиментализма» по защите «русских по духу галичан», вначале принявшая довольно скромную форму информационной войны, стала даже уже не искрой, а довольно долго тлевшей пороховой бочкой, взорвавшейся в конце концов в Первую мировую войну, мы и попытаемся проследить в этом очерке. Дурново своей Запиской попытался затушить ее хотя бы в сознании Государя. Но Записка эта, как уже известно из истории, не возымела действия или же запоздала.

Ряд историков видят в обращении русинов-униатов в Америке продолжение русской имперской политики, направленной на распад Австро-Венгрии. Их мнение – ретроспекция, в которой прямо предвоенные и военные настроения проецируются назад, на русскую политику уже с середины XIX века.

На самом деле, идея «освобождения» русинов-униатов из-под австрийского владычества возникла в некоторых российских кругах именно под влиянием перехода их в православие в Американской русской епархии, превратившего ее заново в территорию «Американской Руси».

Из Юбилейного сборника в память 150-летия Русской Православной Церкви в Северной Америке. Том Первый. Нью-Йорк, 1944. Со следующей надписью: