Империя

— Ятур — самый главный и самый поганый из них, — говорил горец, — характер у него был словно мешок с дерьмом. Но, несмотря на это, был силён, как хрен знает кто, а умище у него был как у целой толпы шаманов. Самое интересное — Ятур был человеком, как вы и я. Самым лучшим из людей, как говорила Хальга. После смерти своей Ятур нашёл свой покой в свете солнца, и теперь его почитают как Бога, благодаря которому случается рассвет.

— Но… — начал было Хотар, однако Ро тут же оборвал его:

— Знаю я, что солнце и без него прекрасно по небу гуляет. Это же просто сказочка красивая. На самом деле Ятур сидит где-то на небе да ржёт как конь над нашими неудачами. Я ведь говорил, что он тем ещё поганцем был? Угу, говорил. Вместе с Ятуром были Хальга и Торг. Первая была хозяйкой земли, а второй повелевал зверями. Вот они-то и живут у нас в горах и болтают с теми, кто к ним в пещеры захаживает.

— Любопытно, — сказал Хотар, постучав пальцами по столу, — природа, зверь и человек. В каком-то роде отражение всего мира. Любопытно.

— Не знаю, не знаю, — покачал головой Хароудел, не имевший в данный момент совершенно никакого желания вести заумные разговоры о сущности Богов и прочей дребедени.

Велена же слушала горца вполуха. Сейчас её куда больше занимали те слова, что Хароудел сказал про Императора, Донака и людей Соладара. Неужели он был прав? Неужели эти люди стали рабами того, кто клялся быть столпом, поддерживающим их свободу? В этот раз ей не удалось прогуляться по городу, она лишь мельком видела Соладар и его жителей, а затем была вынуждена отправиться на совет. Но что, если Ро прав? В Империю определённо пришли новые порядки. Теперь в цене была рабская преданность своему хозяину — Императору. И требование казнить Донака вполне могло быть попыткой посадить Корантар на поводок, с которого они уже вряд ли смогут без труда соскочить.

«Да что ты такое думаешь? — спросила себя Велена, — он ведь Император, и его слово должно быть для тебя законом, а мыслишь, как настоящая предательница! Ты служишь Катарской Империи, как и все люди Корантара. Не тебе решать, прав ли Императорский указ или не прав, твоё дело — просто подчиниться…»

— Или не подчиниться, — негромко сказала она, отвечая своим мыслям.

— Чего? — Хароудел и Хотар уставились на Велену.

— Давайте не будем пороть горячку, — она взглянула на друзей, — завтра на совете я все-таки попробую ещё раз поговорить с Императором о судьбе Донака и добиться решения, которое устроило бы нас обоих.

Неожиданно в комнату, где собрались корантарцы, заскочила Милли. Служанка была одета в красивое платье зелёного цвета и сейчас очень даже походила на какую-то знатную особу. Только вот манеры простой жительницы Корантара ей скрыть никак не удавалось.

— Так. Вы двое, — она поочерёдно указала на Ро и Хотара, — быстро в свои покои! Солнце уже село, а вы у леди толпитесь, как чёрт знает кто. Вы вообще представляете, что о ней могут в столице подумать, если узнают, что у неё вечерами какие-то непонятные мужики сидят? А?!

— Эм… да, мы, действительно, лучше пойдём, — пробормотал Хароудел, вставая из-за стола. Хотар, распрощавшись с Веленой, также последовал его примеру. А когда они вышли из комнаты, Милли укоризненно посмотрела на свою хозяйку и сказала:

— И как вам не стыдно, леди?

— Милли, мы просто сидели и разговаривали, — попыталась оправдаться та.

— Да знаю я, что вы болтали. Но вы сами-то подумайте, леди. Мы сейчас не в Корантаре сидим, где все друг другу друзья и братья. Это же сама столица! Богом проклятый Соладар, где все только и делают, что распускают слухи друг о друге. Я-то тут пять лет жила в своё время, и прекрасно помню, как можно легко распрощаться со своей репутацией. Так что больше никаких ночных посиделок!

— Но Милли…

— Никаких «но»! Вам тут уже цветы шлют, а вы мне возражать ещё думаете.

— Цветы? — Велена удивлённо уставилась на служанку.

— Да, цветы. Только что принёс какой-то старикан. Цветы я у него, конечно, забрала, но прогнала старого чёрта взашей! Нечего ему у ваших покоев ошиваться. Сейчас… — с этими словами служанка скрылась за дверью, а через минуту вернулась, неся в руках огромный букет красных цветов, названия которых Велена не знала.

— Вот! — Милли положила букет на стол прямо перед ней, а сверху бросила на него какую-то записочку, которую Велена тут же взяла в руки и зачитала вслух:

— Миледи, прошу простить мне тот небольшой инцидент около Зала Советов. Искренне надеюсь, что это не повредит нашей дальнейшей дружбе и сотрудничеству. Б.

— Что ещё за «Б.»? — наморщила лоб служанка, и тут неожиданно в голову ей пришла весьма странная догадка:

— Бакорт?!

— Господь тебя сохрани, — улыбнулась Велена, засуну записку между цветов, — это лорд Балор.