Империя

— Тогда, все за мной! — отдав команду, я перекинулась в боевую форму и взмыла с уступа, когда меня подхватил поток воздуха. «Полёт — это чувство полной свободы, все мои перенесённые тренировки оправдались этим неописуемым ощущением. Правда предаваться праздной истоме сейчас не время…». Принимаю позу лотоса, парю почти у облаков, погружаю свой разум в единство, связывая членов моей стаи в единый организм. Моё тело, как обычно пропитанное нитями сотен тысяч собратьев, быстро наполняется входящими потоками духовных энергий. Я чувствую, как моё тело нагревается, испуская золотистое свечение, а на лице вокруг глаз расходятся потоки, похожие на молнии, пронизывая моё лицо, а из глаз бьёт переполняющий их поток пси-энергии, за мгновение моё тело полностью скрывается в свете.

Для меня всё ещё сложно быть фокусом моей уже далеко немаленькой стаи, но на начальный этап моих сил должно хватить. Вот уже после придётся перекинуть фокус на одну из матерей, но прогресс уже налицо. Первый раз, когда я создала единство во главе с собой, меня выбросило из единства буквально через минуту, а отлёживаться, приходя в себя, мне пришлось почти неделю. Но, как и во всём, моё новое тело, а вместе с ним и моя душа стремятся к развитию, как и фокус единства, который мне даётся всё легче. Да и я уже не превращаюсь в беспомощную амёбу после окончания единения.

Как и всегда, моё тело и душа стремятся адаптироваться к чудовищным потокам энергии и информации, которые я пропускаю через себя. Моё тело каждый миг получает миллионы микроповреждений, а регенерация работает на износ, латая все прорехи, когда душа стремится адаптироваться к нагрузкам. Душа «ноет», оболочки пропускают чудовищные объёмы энергии, ещё минута, и я наконец смогу объединить свою стаю. У меня есть полчаса в роли ведущего фокуса единства моей стаи, что в принципе уже показатель для меня. Сейчас мой максимум на данный момент — это два часа, правда с жестокими откатами после, но оптимальный срок — всего полчаса. Главное не превысить срок, а то тело перестанет справляться с получаемым уроном, после чего душа начнёт получать повреждения. А значит тогда ни о каком моём прямом участии в предстоящем сражении не может быть и речи.

— Надеюсь нам хватит этих тридцати минут, — не удержавшись, я пробормотала вслух.

Собираю все окружающие меня излишки энергии, которые не могут вместить ни моё тело, ни моя душа, создавая новую технику. Когда я понимаю, что достигла предела, резко поглощаю собранную энергию, не пытаясь удержать её внутри. Я просто пропускаю её через себя и сразу же выпускаю, направляя и фокусируя чудовищный поток через глаза. Мощный поток объединённой энергии вырывается из моих открытых глаз двумя тёмными фиолетовыми лучами, по которым то и дело пробегают молнии. Провожу взглядом линию от горного хребта вдоль лавового моря, и бьющий поток энергии сжигает всё на своём пути. Везде, где проходит мой взгляд, остаётся выжженная просека, и буйствует пси-энергии, создающей электрическую стену, отделяющую вражескую стаю от лавового моря.

Атака началась, когда выделенные аж пятьсот червей-прокладчиков во главе с древним червём Уросом разделились на два потока и начали уничтожать всё на своём пути. Их тела, защищённые биобронёй, разгоняли бурильные кольца, раскаляя их добела, а Урос покрывал своё тело чудовищной сетью электрических разрядов. От его тела шли толстые жгуты молний, выжигавшие всё на своём пути. Его старший потомок пытался повторить его подвиг, но ему было далеко до мощи своего родителя — первородного червя.

Когда тело Уроса вытянулось вверх к небу, его голова достигла высоты почти в два километра, он наклонился и устремился обратно к земле под углом в сорок пять градусов. В его ротовой полости собрался пучок энергии, сформировавшийся в плазму, и за триста метров до соприкосновения с землёй древний червь выпустил из пасти чудовищный сгусток плазмы.

После чудовищного взрыва, в котором скрылся первородный прокладчик, его собратья скрылись в глубинах земли. Их задачей было не дать сбежать альфе диких и уничтожить подконтрольных ему лавовых червей, которые будут нам мешать.

Когда облако от взрыва осело, моя стая вырвалась на «оперативный простор» и начала продвигаться вперёд, растекаясь живой рекой и стремясь захватить вражескую стаю в полукольцо. Вся территория, вспаханная прокладчиками, напоминала грядку, подвергшуюся атаке безумных кротов. С другой стороны, на стаю Ягдры нападали малые стаи диких, а напротив, страхуя нас, висела баржа астартес моего мужа с его орденом «Харван». Муж решил назвать свой орден в честь древних воинов своей родины. Поэтому баржа несла на своём борту элиту его ордена числом в десять тысяч воинов.

Доспехи легиона Харван

Глаза дико болели, хотя сложно называть глазами то, что от них осталось. Несмотря на то, что регенерация вовсю шла, но процесс был медленным: «Все же я слегка переоценила свои силы и готовность…». Когда я перешла на пси-зрение, то заметила летящий в мою сторону рой вражеских особей на «первой космической».