Империя Александра Великого

Здесь тоже во главе угла находился земельный вопрос. Упадок Греции увеличил нищету. Власть Рима уже остановила прибыльные войны наемников между суверенами эллинистического мира, и бедняки — мы видели это уже при Агисе и Клеомене — начали грабить своих более богатых соседей. В демократических конституциях единственной возможностью безопасности для богатого меньшинства была поддержка Рима, чужеземной силы, призванной не допустить беспорядков в подчиненных странах.

Из сказанного ясно, что в руках Персея было довольно много козырей — оставалось только верно их разыграть. Народ повсеместно считал, что власть Македонии намного предпочтительнее римской. Даже жители Родоса полагали, что в конце концов Рим разрушит их торговлю.

В 174 г. до н. э. Персей произвел пробную демонстрацию силы — наказал долопийцев (пиратов) за убийство македонского чиновника и продемонстрировал свою армию в Дельфах. Разумеется, Эвмен сразу устремился в Рим с жалобами и предостережениями — каждая сторона предвидела приближающиеся сражения. Персей стал искать союзников среди греков. И хотя беднейшие классы повсеместно выступали за него и во многих местах начались кровавые восстания против богачей, проримская партия сумела добиться, чтобы его официальное предложение о союзе с ахейцами было отвергнуто. На азиатском берегу, где Эвмена боялись и ненавидели, и большие города Геллеспонта, и родосцы были расположены стать на сторону Персея, но все боялись заявить о своих намерениях.

Послы из Рима прибыли в Македонию в 172 г. до н. э. с заявлением, что царь не соблюдает условия соглашения с Филиппом V. Персей ответил так, словно был уже полностью готов к войне — отверг свои обязательства по договорам отца. Война началась в конце года прибытием войск из Италии в Аполлонию. Оказалось, что Персей, годами готовившийся к этой борьбе, проявляет нерешительность. Вместо того чтобы сразу мобилизовать свою армию, войти в Грецию и дать возможность присоединиться к нему многочисленным партизанам в каждом государстве, он пребывал в бездействии. А римские посольства в это время проследовали по всей Греции и берегам Эгейского моря, устрашая эллинистический мир и требуя поддержки. Персей даже позволил римскому гостю, Квинту Марцию, ввести себя в заблуждение. По его настоянию царь направил в Рим посольство для обсуждения условий мира — и это когда война была уже делом решенным. Этот самый К. Марций сыграл далеко не положительную роль в истории своего времени. Его дипломатия, основанная на позорной лжи и мошенничестве, вызывала возмущение римских аристократов старшего поколения.

И дипломатия, и стратегия в этой войне показывали любопытную и быструю дегенерацию в римском характере. Хотя римляне обеспечили по крайней мере материальную поддержку от всей Греции и имели крупную армию и флот, первой кампанией командовал настолько некомпетентный консул П. Лициний Красс, что Персею поначалу удалось добиться существенной победы, и, прояви он достаточную энергию, он наверняка сумел бы разбить римскую армию. Помимо некомпетентности римляне демонстрировали жестокость и варварство, даже в отношении дружественных к ним государств. Все это, естественно, возбуждало надежды национальных партий в каждом государстве, и война приняла весьма серьезный характер. Консул и флотоводец следующего, 170 г. до н. э. вели себя ничуть не лучше и были виновны в аналогичных актах чудовищного угнетения и жестокости. Все это время Персей колебался и, что еще хуже, не спешил открыть казну и заплатить северным варварам, которые были его единственными эффективными союзниками. Следующий консул, наш лживый знакомый К. Марций, был активнее и довел свою армию до Македонии, но там все его связи нарушились, а наступление было остановлено Персеем, который занял сильную позицию.

Только когда был назначен знаменитый Л. Эмилий Павел, родственник великого Сципиона и отец Сципиона, разрушившего Карфаген, война приблизилась к завершению. Сначала Персея выманили с его сильной позиции, а потом он потерпел поражение при Пидне (июнь 168 г. до н. э.). В этом сражении фаланга снова атаковала и отбросила римскую пехоту, и Эмилий Павел признавался, что дрожал за свою армию. Но Персей, командовавший кавалерией, согласно введенной Александром моде не атаковал, когда легионы пребывали в смятении, а быстрое наступление фаланги нарушило ее боевой порядок. Тогда римляне перестроились и уничтожили ее. Александр обладал глубокими знаниями относительно возможностей использования фаланги, которую он никогда не использовал для атаки. Если бы при Пидне македонской кавалерией командовал военачальник вроде Филопемена и повел ее в атаку, когда легионы оказались в беспорядке, македонцы, скорее всего, одержали бы верх. А так царь бежал в Самофракию, где был взят в плен римским флотоводцем.