Империя ангелов

Мартин рассказала случай, описанный Эдгаром По в «Шахматисте из Малзеля». Это история про машину, которая обыгрывает всех людей в шахматы. В конце концов выясняется, что на самом деле в ней сидит карлик. Какая отличная находка! У меня даже мурашки от удовольствия! К тому же, кажется, это настоящая история.

Мартин, Эдгар Алан По и шахматы придают новый смысл жизни. Теперь я ввожу много напряженного ожидания в свои рассказы, большинство из которых связаны с шахматами. Часто их персонажи попадают в игру, правил которой не знают, потому что ею управляют невидимые законы, которых они даже не в состоянии себе представить.

Я предлагаю Мартин прочитать мой последний рассказ. Она соглашается. Неужели я наконец нашел читателя? Я шепчу ей на ухо историю про двух лейкоцитов, ищущих в человеческом теле микроба. Когда они его ловят, то понимают, что его единственным желанием было присоединиться к обществу клеток человеческого тела. В конце концов микроба принимают в тело, но только туда, где он может быть полезен.

– То есть?

– В пищеварительную систему, чтобы он помогал переваривать пищу.

Она смеется:

– Остроумно. Как это тебе пришло в голову?

– Я посмотрел передачу про микробов по телевизору.

– Нет, я спрашиваю, как у тебя появилось желание найти лучший мир, ведь твой микроб на самом деле ищет идеальное общество.

– Мне кажется, что наш организм уже идеальное общество. Там внутри нет соревнований, нет начальников, там все разные и в то же время дополняют друг друга, и все действуют в общих интересах.

Мартин говорит, что мой рассказ очень хороший. Она целует меня в щеку, я хочу тоже поцеловать ее, но она меня отталкивает.

– Когда напишешь еще рассказы. Я хочу, чтобы ты их мне почитал, – выдыхает она.

59. Игорь. 7 лет

Сегодня вечером за мной должны прийти мои новые родители. Я надел черный синтетический костюм, который нам выдали по случаю праздника. Начистил ботинки топленым салом. Собрал чемодан. Я ни с кем не говорю. Днем я не ем. Я боюсь поставить пятно на костюм. В библиотеке я пролистал книгу о правилах хорошего тона. Теперь я знаю, что вилку кладут слева от тарелки, а нож справа. Я знаю, что к мясу подают белое вино, а к рыбе красное. Или наоборот. Я знаю, что нужно давать свою визитную карточку другим богатым, которых встречаешь, чтобы иметь потом возможность встретиться с ними, не сталкиваясь с бедными.

Я также изучил награды. Медали моего будущего папы говорят о том, что он не только принадлежит к элите военно-воздушных сил, но и что он сбивал вражеские самолеты. ВВС… Я уже чувствую, что готов презирать пехоту, артиллерию и флот. Да здравствует авиация! Летишь над врагами и убиваешь их издалека, не видя и не касаясь. Да здравствует армия! Да здравствует война! Смерть врагам! Смерть Западу!

Когда я официально стану «сыном полковника», я буду знать все передвижения наших войск, я узнаю обо всех секретных операциях, о которых в прессе ни слова. Я уверен, что от нас скрывают все действительно интересное: бойни, внезапные нападения и все такое. Три В из нашей комнаты мне осточертели. Скорей бы стать богатым, бедные начинают действовать мне на нервы.

Полдень, час дня, пять вечера. Я говорю «до свидания» охранникам, усаживаюсь и жду девятнадцати часов в своем красивом праздничном костюме, который немного потрескивает по швам. Ваня проходит мимо, смотрит злобно и бросает:

– Твой полковник наверняка педофил.

– Ты так говоришь от зависти. Ты даже не знаешь, что такое шоколадный торт.

– А ты изменник!

Я понимаю, что Ваня рассчитывал на мою помощь и защиту, но я не могу постоянно быть в распоряжении всех. Я успокаиваюсь.

– Тебе когда-нибудь тоже повезет, и тогда ты будешь вести себя точно так же.

Мой новый папа должен прийти за мной ровно в девятнадцать часов. В девятнадцать тридцать я наверняка буду дома, буду есть торт с настоящим маслом и шоколадом.

Восемнадцать тридцать. Передо мной появляется Василий, вид у него странный. Он велит мне идти за ним в душевую. Там возбужденная толпа. Все смотрят вверх, а под потолком висит Володя с табличкой на шее: «Спрятал сигареты, чтобы не платить налог». Моего толстого друга, наверное, было трудно подтянуть так высоко. Он весь синий, а язык неестественно высунут, что делает всю сцену еще ужасней.

– Это Петр… Петр… его убил! – с трудом выговаривает Ваня.

Василий молчит, но взгляд у него жесткий. Он подходит ко мне, берет меня за плечо и ведет к тайнику, про который я не знал. Из куска материи он достает что-то длинное и блестящее. Нож.

Я разглядываю его. Он его не купил, он его сделал. Выковал тайком в мастерской. Похож на настоящий кинжал.

– Ты из нас самый сильный. Ты должен отомстить за Володю.

Я остолбенел. Я думаю о новом папе, полковнике ВВС. Однажды он посадит меня в свой самолет… Научит летать… Я снова вижу этого жиртреста Володю, всегда жрущего, всегда с пальцем в носу, свинья. Я снова вижу, как он ест, пускает слюни и рыгает. Володя.

– Очень жаль, – говорю я Василию. – Поищи кого-нибудь другого. Через полчаса придут мои новые родители. Меня теперь ваши разборки не касаются.