Империя человечества. Время солдата

Я быстро выбрался наружу и осмотрелся. Недурно. Участки по два гектара, изящные строения, в основном эклектического стиля – смесь разных древнеземных архитектур, но все в высшей мере комфортабельно – солярии, бассейны, подземные ангары, и зелень, зелень, зелень… Сплошные сады.

– Вперед! – глухо скомандовал Детеринг.

Мы пробежали вдоль чьего-то изящного заборчика, повернули за угол и так же бегом преодолели еще сотню метров.

– Это, – сообщил Д е т е р и н г, у к а з а в на красивые «а-ля кованые» ворота на противоположной стороне улицы.

– Системы? – тихо спросил я.

Детеринг покачал головой и достал из нагрудного кармана тонкий стерженек.

– Готовность…

Стерженек хрустнул, ломаясь, и я ракетой полетел через улицу. Охранные системы были парализованы. На любые хитрости такого рода у нас есть свои.

Ворота я перемахнул за пару секунд. Рядом со мной бесшумно приземлился Детеринг. И тут вспыхнули прожекторы, залив окрестности ледяным ксеноновым светом. Впрочем, мы и не планировали бесшумного проникновения. Прожекторы я расстрелял моментально. Пока я стрелял, Детеринг пронесся по выложенной цветными плитками дорожке и превратил в кашу охранника, высунувшегося на порог. С глухим шлепком вылетела дверь. Когда я вбежал в холл, мне осталось только снести голову идиоту, который вынырнул из боковой комнаты.

– Вверх-вниз, две минуты! – отдал команду Танк.

Ударом сапога я распахнул первую дверь. Это был пост охраны. На меня бессмысленно вытаращился придурок в патрульной форме. Он глотал ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег, и силился что-то сказать. Я решил, что оратор из него заведомо слабый, и нажал на спуск.

Пульт и стены обильно окрасились кровью и печеными мозгами. Я даже удивился, что у копа может оказаться такое изобилие по части начинки костяного шара, именуемого в просторечии головой.

Стремительно осмотрев еще две комнаты, в которых никого не оказалось, я ринулся по лестнице на второй этаж, поскользнулся на чьих-то кишках, споткнулся о развороченный труп еще одного охранника и влетел в коридор. Действовать без шлема мне стало трудно. Здесь было полдесятка дверей, и все они оказались запертыми, а помещения, как выяснилось, – пустыми.

Зато на третьем творилось что-то веселое. Стоило мне высунуть нос из-за угла, как откуда-то из темноты полоснула длинная очередь. Что-то обожгло мне правую скулу. «Ну, привет», – сказал я себе, клубком выкатываясь на оперативный простор и от души расходуя боеприпасы. Уж не знаю, кто мог уцелеть в этой темной пыльной кишке, но через облака дымящейся штукатурки огненным глазом вновь блеснул чей-то ствол. Это было сделано зря, я сразу понял, где притаился мой многоуважаемый оппонент, тем более что я победил темноту, глядя на мир через прицел моего «нокка». Большой палец коснулся сенсора перевода огня, и пахнущая адом машинка послушно отозвалась сладким пением смертоносного квартета. Ответом был долгий, переходящий в предсмертное клокотание крик.

Тем временем на последнем, четвертом этаже что-то громыхнуло, и по лестнице на меня почти свалилась обнаженная дамочка лет тридцати, с ног до головы перемазанная кровью и дико орущая на абсолютно неизвестном мне языке. Точнее, орала она на нормальном интере, но красноречие ей, похоже, враз изменило и в вопле ее начисто потерялись все согласные. Мадам набросилась на меня с такой яростью, что я от ужаса чуть не забыл, под каким пальцем у меня находится спуск. Извилины ее отличались истинной колониальной пышностью: надеюсь, они стали прекрасным украшением стены над лестницей. К горести моей, я не успел налюбоваться их изящным рисунком – из дыма и пыли возник Детеринг, тащивший на плечах какой-то бочкообразный предмет. При ближайшем рассмотрении предмет этот оказался почтеннейшим шерифом Николасом Казаковым – к сожалению, мало напоминавшим самого себя, так как измордован он был до неузнаваемости.

– Закончили, – сообщил мне Детеринг, – назад.

Пока мы упражнялись в доме, наши подмастерья сумели тихо и квалифицированно срезать ворота, и во мраке сада нас ждал большой кар, в который мы погрузили связанного шерифа, а за воротами, в тени кустов – и наш шустрый антиграв.

Кар с шерифом на огромной скорости ушел в сторону окружного ситивэя, а мы в сопровождении второй машины нырнули в сумрак припортовых кварталов. Мы долго петляли по сырым закоулкам, в которых через тяжкий холодный туман светились вывески бесчисленных кабаков и секс-салонов на всякий вкус и любую мошну. В конце концов кар встал у невзрачного двухэтажного строения, первый этаж которого занимал бар с кричаще яркой вывеской, а на втором располагались квартиры.