Империя человечества. Время солдата

Возле низкого кожаного пуфа стоял невысокий тщедушного вида тип в расшитой рыжими рунами синей тунике. Подпоясан он был широким серебристым шарфом – символом высшей ступени Постижения Боя. Тонкая мускулистая рука, покрытая ритуальной татуировкой, держала высокий, узкий, как пробирка, резной бокал. По типу лица невозможно было определить возраст – ему могло быть и 25, и 45. По тонким губам блуждала бессмысленная ухмылка, но темные глаза смотрели живо и как-то пронзительно, словно два сверла.

– Спасибо, Эткинс. Я думаю, ты можешь ехать… – лениво произнес он и обратился ко мне на безупречном русском, словно коренной землянин: – Добрый вечер, Саша. Я должен извиниться за некоторую бестактность с моей стороны. Садись.

Я присел на такой же кожаный пуф у стены, а он тем временем плеснул мне что-то из высокой бутылки и протянул узкий бокал.

– Я полковник Йорг Детеринг Танк, старший офицер Оперативно-тактической службы третьего управления.

Мне все стало ясно. Передо мной стоял легендарный Танк, воитель совершенно фантастического уровня, двенадцать лет проторчавший на Россе, у Горных Мастеров, и постигший высшие таинства Боя. Живая легенда. Человек, для которого не существовало невозможного. Человек, получивший Серебряный Меч от Горных Мастеров, носителей древнего боевого искусства. – Дело в том, Саша, что меня привел к тебе ряд вопросов. Ты нес службу на Рогнаре?

Я содрогнулся. Меньше всего мне хотелось вспоминать этот проклятый Рогнар. Планета, населенная хомо, которых Айорс семь тысяч лет назад импортировали с Земли с целью колонизации. Айорс довольно быстро сгинули, а Рогнар-то остался. И люди, там живущие, до одури похожи на землян конца XX века. Со своими бзиками, естественно.

– Да, – ответил я. – Я попал на Рогнар сразу после Академии и нес службу в миссии в течение трех лет.

– А потом подал рапорт о переводе… Почему же?

Я вспомнил серые глаза Рене… в сознании мелькнули клубы дыма, тени бомбардировщиков, столбы пламени. Подвал владения Креси. Евнух Люн с пыточными щипцам в пухлой ладони. Дрожь излучателя в моих руках. Тьма. Боль. И – шепот Рене: «Ты – это все, что у меня есть. Ты – это весь мир».

– У меня были личные причины, – мрачно произнес я. – Могу я закурить?

– Разумеется. Кури.

Танк прошелся по комнате, глотнул вина и в упор глянул мне в глаза. Взгляд его не был недобрым, нет, скорее пытающимся понять.

– У тебя был конфликт с резидентом миссии, – он не спрашивал, скорее констатировал факт, – и с тех пор ты немного засиделся в первых лейтенантах, хотя тебе давно пора быть если не майором, так хотя бы капитаном. А между тем Аверина считает тебя одним из лучших ксенологов-аналитиков. Я думаю, сложившееся положение надо менять. Мы летим на Рогнар.

– Я? С вами?!

– Ну да, – усмехнулся Танк. – В роли доверенного помощника. Не волнуйся, я тебя в обиду не дам. Чихать я хотел на резидента Экарта. Дело, увы, весьма серьезное.

Я поднял голову.

– На Рогнаре пропал мой друг, старший офицер росской СБ Яур Доридоттир. Я не верю, что он мертв. Положить человека, чей род насчитывает тридцать поколений воинов, не так-то просто. Доридоттир – Мастер Боя, причем Мастер наследственный. Это не шутки. Найти его – для меня вопрос чести. Моя проблема заключается в том, что на Рогнаре я ни разу не был. Аверина порекомендовала тебя.

Я опустил глаза.

– Черт… Честно говоря, у меня нет ни малейшего желания возвращаться на Рогнар, полковник. Слишком уж тяжкие воспоминания. И не из-за этого Экарта, нет.

– Ты можешь рассказать мне, – он опять-таки не настаивал. – Перед тобой Младший Мастер… говори.

Я и не пытался сопротивляться. Я знал, что такие, как он, могут убивать взглядом. Любой заклинатель змей – младенец рядом с Горным Мастером. Эти-то не кобр гипнотизировали, а динозавров… Я сразу ощутил теплую волну сочувствия… мне стало легче, и я начал вспоминать. Хотя я это не забывал. Ни на минуту. Я тогда уже не был мальчишкой. Рогнар – веселое место, и за два года я стал заправским мужчиной. В Либене, где находилась миссия, вспыхнула война. Наследные бароны – сюзиты – встали друг против друга в адской кутерьме, в кровавой схватке, начавшейся из-за какой-то чепухи. В руках сюзитов было сельское хозяйство, в руках свободных городов – промышленность. Города, впрочем, не вмешивались. Экарт тоже, хотя следовало бы. Через пару месяцев все это дело слегка поутихло. Я мотался по владениям сюзитов, пытаясь выяснить обстановку. Казалось, они копили силы для второго акта этой комедии. А пока с полей убирали обгорелые туши сбитых самолетов и сожженных танков… и я встретил Рене.

Рене была младшей дочерью барона Креси, на весь Либен прославившегося своим религиозным рвением. Сюзиты в отличие от урбанистов-горожан вообще весьма религиозны, но Креси их всех переплюнул. На Рогнаре весьма обширный пантеон, а род Креси традиционно поклонялся самому мрачному божеству – Раги. Культ Раги жесток, и в нем приняты самые разнообразные жертвоприношения вплоть до человеческих. Трое старших дочерей Креси уже умерли на алтаре, и на очереди была Рене.