Империя: чем современный мир обязан Британии

Главным нарушителем оказался сын дорсетского священнослужителя Томас Питт, который поступил на работу в Ост-Индскую компанию в 1673 году. Добравшись до Индии, Питт попросту скрылся. Он начал покупать товары у индийских купцов и отправлять их в Англию за собственный счет. Правление компании настаивало на том, чтобы Питт (“отчаянный молодой человек с заносчивым, раздражительным, отчаянным характером, который не удержится от нанесения любого вреда, который только сможет причинить”) вернулся домой. Питт, однако, игнорировал эти требования. Он вошел в сговор с руководящим сотрудником компании в Бенгальском заливе, Маттиасом Винсентом, на племяннице которого женился. Представ наконец перед судом, Питт пошел на сделку с компанией, заплатив пеню в четыреста фунтов (сумма к тому времени была для него пустяковой).

Такие фигуры, как Питт, были очень важны для торговли. Наряду с официальной коммерцией, которую вела компания, бурно развивалось частное предпринимательство. Это подрывало монополию Ост-Индской компании на англо-азиатскую торговлю. Вполне вероятно и то, что без нарушителей монополия, возможно, не расширила бы так скоро торговлю между Британией и Индией. Действительно, сама компания со временем поняла, что нарушители (даже строптивец Питт) могут быть подмогой, а не помехой в делах.

* * *

Не стоит думать, будто англо-голландское слияние отдало Индию в руки английской Ост-Индской компании. И голландские, и британские купцы были незначительными фигурами этой обширной азиатской империи. Мадрас, Бомбей и Калькутта были не более чем крошечными факториями на окраине Обширного, экономически развитого субконтинента. Англичане тогда были паразитами, кормившимися благодаря партнерству с индийскими бизнесменами: мадрасскими дубаши,бенгальскими баньянами.Центром политической власти в то время была делийская крепость Лал-Кила, резиденция Великого Могола, мусульманского “повелителя вселенной”.

Предки императора, пришедшие в XVI веке в Индию с севера и покорившие ее, с тех пор управляли большей частью субконтинента. Английские путешественники вроде сэра Томаса Роу могли позволить себе с пренебрежением отозваться об увиденном в Дели (“Религий бесчисленное множество, закона ни одного; чего можно ждать от такого беспорядка?” — такой вердикт вынес Роу в 1615 году), однако империя Великих Моголов была богатым и могущественным государством, затмевавшим европейские страны. В 1700 году население Индии было в двадцать раз больше населения Британии. Доля Индии в мировом производстве тогда оценивалась в 24%, Британии — в 3%. Мысль о том, что однажды Британия сможет править Индией, показалась бы человеку, посетившему Дели в конце XVII века, нелепой.

Ост-Индская компания могла вести торговлю только с позволения Великого Могола и с согласия его наместников. А они были не всегда благосклонны к англичанам. Совет директоров компании жаловался:

[Местные] губернаторы ловко… третируют нас, вымогают все, что им захочется… осаждая наши фактории [19]и останавливая наши судна на Ганге. Они… будут так поступать и впредь, до тех пор, пока мы не дадим почувствовать свою власть, поскольку за нами истина и правосудие.

Это было легче сказать, чем сделать. Ублажать императора — вот была главная задача Ост-Индской компании, так как утрата его расположения означала бы потерю денег. Следовало наносить визиты ко двору Великих Моголов. Представители компании должны были склоняться перед Павлиньим троном во дворце Дивани-Ам. Нужно было заключать сложные соглашения и давать взятки. Для этого требовались люди, которые были столь же искусны в махинациях, как и в купле-продаже.

В 1698 году компания решила послать в Мадрас в качестве губернатора форта Святого Георгия — кого бы вы думали? — Томаса Питта. Его жалование составляло двести фунтов в год, однако в контракте было недвусмысленно сказано, что губернатор вправе вести дела и на стороне. Удачливый браконьер превратился в опытного егеря (который имел право заниматься браконьерством). Питту почти немедленно пришлось улаживать острый дипломатический кризис. Император Аурангзеб не только наложил запрет на торговлю с европейцами, но и повелел их задерживать, а товары — конфисковать. Питту пришлось одновременно вести переговоры с Аурангзебом и защищать форт Святого Георгия от Дауд-хана, наваба Карнатика, который поспешил выполнить указ своего императора.