Империя. Чем современный мир обязан Британии

С другой стороны, опустошение, производимое оспой, в глазах переселенцев было доказательством, что Бог на их стороне и очень кстати избавляет новый мир от прежних его обитателей. Одно из обстоятельств, за которое благодарили Бога “пилигримы” в Плимуте в конце 1621 года, заключалось в том, что 90% коренного населения Новой Англии умерло от болезней в десятилетие перед их приездом, прежде — очень предусмотрительно — обработав землю и припася на зиму зерно. По словам Джона Арчдейла, губернатора Каролины в 90-х годах XVII века, “Рука Господа [была] весьма заметна в том, что количество индейцев уменьшилось, чтобы освободить место для англичан”.

* * *

Как бы то ни было, почти полное исчезновение прежних собственников не означало, что земля в колониальной Америке не принадлежала никому. Она принадлежала королю, и он мог отдать ее достойным подданным. Поскольку жизнеспособность американских колоний стала очевидной, они превратились в новый источник земель для Стюартов: колонизация и протекция шли рука об руку. Это заметно повлияло на общество Британской Америки. Например, в 1632 году наследникам лорда Балтимора Карл I передал Мэриленд своей хартией, составленной по образцу хартий епископов Даремских (XIV век), дающих право палатината, а также даровав им титул лордов-владельцев. Разделив Каролину между восемью своими приближенными, Карл II изобрел откровенно иерархический общественный строй с “ландграфами” и “касиками”, владевшими 48 тысячами и 24 тысячами акров соответственно, и исключительно аристократическим по составу Большим советом, управлявшим колонией. Новый Амстердам — Нью-Йорк — получил свое нынешнее название после того, как он был отнят у голландцев в 1664 году. Король Карл II пожаловал его во владение своему брату Якову, герцогу Йоркскому.

Чтобы отдать долг в шестнадцать тысяч фунтов одному из своих сторонников — адмиралу Уильяму Пенну, который захватил Ямайку, — Карл II передал сыну Пенна в собственность землю, названную Пенсильванией. Это в одночасье сделало Пенна-младшего крупнейшим частным землевладельцем в английской истории: он распоряжался территорией, значительно превышающей площадь Ирландии. Это также дало ему возможность показать, к чему может привести религиозное усердие вкупе с желанием разбогатеть. Как и “отцы-пилигримы”, Пени в 1667 году стал квакером — членом радикальной религиозной секты, и за свою веру был даже заключен в Тауэр. Но воззрения Пенна сильно отличались от взглядов плимутских колонистов: согласно его проекту под названием “Священный эксперимент” предстояло создать “поселение терпимости” не только для квакеров, но и для любой религиозной секты, если та была монотеистической. В октябре 1682 года “Велкам”, корабль Пенна, поднялся по реке Делавэр, и он с королевской хартией в руке сошел на берег, чтобы основать город Филадельфию (по-древнегречески — братская любовь).

Пенн понимал: чтобы его колония преуспела, она должна приносить доход. Он выразился так: “Я желаю укрепить религиозную свободу, однако я хочу также получить некоторую компенсацию за свои хлопоты”. Пенн стал крупным продавцом недвижимости, распродававшим огромные участки по удивительно низким ценам: за сто фунтов стерлингов можно было купить пять тысяч акров земли. Пенн также показал себя дальновидным градостроителем, желавшим, чтобы его столица была противоположностью переполненного, пожароопасного Лондона: так появилась американская система городской планировки с прямоугольной сеткой улиц. Но прежде всего Пенн был специалистом по маркетингу, который знал, что даже американская мечта должна продаваться. Не ограничиваясь только английскими, валлийскими и ирландскими переселенцами, он способствовал эмиграции в Америку и из континентальной Европы, переводя свои брошюры на немецкий и другие языки. Это сработало: в 1689-1815 годах более миллиона европейцев с континента (главным образом немцы и швейцарцы) переехали в Северную Америку и Британскую Вест-Индию. Комбинация религиозной терпимости и дешевой земли была отличной приманкой для колонистов. В Америке их ждала настоящая свобода: свобода совести — и почти даровая недвижимость.[36]

Но была одна загвоздка. Не все жители этой новой белой империи могли стать землевладельцами. Некоторые должны были трудиться, особенно там, где выращивали сахар, табак и рис. Рабочие руки нашлись через Атлантику. И здесь Британская империя обнаружила пределы свободы.

Черные и белые

Британские острова в XVII-XVIII веках дали Америке столько колонистов, сколько ни одна другая европейская страна. Чистая эмиграция из одной только Англии в 1601-1701 годах превысила семьсот тысяч человек. Ее пик пришелся на 40-50^_е годы XVII века и не случайно совпал со временем Английской революции. Тогда ежегодный показатель эмиграции был выше 0,2 на тысячу (примерно то же сейчас наблюдается в Венесуэле).

Чистая эмиграция из Англии (1601-1801 гг.)